Лука Витиелло

Джианна заметила моего брата, и на ее лице появилось выражение, будто она почувствовала вонь.

— А что он здесь делает?

Словно мотылька-мазохиста, его тянуло к ее дьявольской стервозности. Он подошел к ней и поцеловал руку Джианны.

— Рад видеть тебя вновь, Джианна.

Я закатил глаза от его паясничества.

Джианна вырвала руку.

— Не прикасайся ко мне.

В глазах Маттео вспыхнул восторг. Я знал этот взгляд, мне стоило не спускать глаз с этой парочки. Они уже целовались. Мне не сдался очередной обмен флюидами, пока девчонка под моей защитой. Мы заняли свои места — Маттео сел напротив меня, рядом со своей будущей женой.

Ария наблюдала за ними слегка нахмурившись, очевидно переживая не меньше меня, а это она еще знала об их предстоящей свадьбе.

Марианна суетливо вошла, расставляя запеченного ягненка, картошку с розмарином и зеленые бобы, выражение лица моей жены смягчилось, когда та коснулась плеча Арии. Что в Арии заставляло людей становиться такими?

— Почему ты раздавил тому парню горло? — спросила Джианна, когда мы покончили с едой.

Ария замерла, прежде чем повернуться ко мне. Я откинулся на спинку стула. Эту историю я пересказывал сотни раз.

— Да ладно, это не может быть таким уж большим секретом. Благодаря этому появилось твое прозвище, — Джианна проверяла меня, в ее глазах безошибочно читался вызов, но я не Маттео, я не так легко западал на приманку.

Маттео ухмыльнулся.

— Тиски — классное прозвище.

— Ненавижу его, — ответил я. Будто бы эта история определяла меня — я совершал и куда более жестокие убийства, но все помнили только этот долбанный день.

— Ты заслужил его, — отозвался Маттео. — А теперь рассказывай, или это сделаю я.

— Мне было семнадцать. У нашего отца куча братьев и сестер, и один из моих кузенов поднялся в иерархии мафии вместе со мной. Он был на пару лет старше и тоже хотел стать Капо. Он знал, что отец выберет меня, так что он пригласил меня в свой дом и попытался воткнуть нож мне в спину. Но ранил лишь руку, и, когда мне выдался шанс, я обхватил его горло руками и раздавил его.

— Почему ты не застрелил его? — спросила Джианна.

— Он был частью семьи, и, следуя традициям того периода, мы оставляли оружие при входе в дом членов семьи. Больше нет, конечно же.

Семья. Это слово было насмешкой. Мои дяди и тети срать хотели на меня и Маттео, даже на папашу. Для одних мы были соперниками в борьбе за пост главы Семьи, для других — средством достижения желаемого. Если бы у отца был шанс клонировать себя или жить вечно, он бы, не колеблясь, убил меня и моег брата. Здесь не было ничего общего с семьей, основанной на доверии и любви — я даже не надеялся на это. Некоторые вещи были невозможны, и я научился не тратить время на пустые надежды, учитывая, что мне было за что бороться — за Семью.

— Это предательство настолько вывело Луку из себя, что он полностью раздавил горло нашего кузена. Он захлебнулся собственной кровью, потому что кости шеи разорвали артерию. Это было месиво. Никогда не видел ничего подобного, — Маттео сияюще ухмыльнулся. Он всегда куда охотнее меня делился этой историей. Ему казалось это невероятным, тогда как меня попросту бесило. Я был дураком, доверял людям, которые этого не заслуживали, и едва не поплатился за это жизнью. Я не повторю эту ошибку. Доверие — это глупость, а любовь — слабость. Мои глаза уставились на Арию, которая смотрела на меня с состраданием.

— Поэтому Лука всегда спит с открытым глазом. Он даже никогда не проводит ночь с женщиной без пистолета под подушкой или какого-нибудь еще оружия поблизости, — голос Маттео прорвался сквозь мои мысли, и я понял, что он-то прав. С того дня я никогда не появлялся среди других людей без оружия — до Арии. Я уставился на брата. Он не может просто заткнуться?

Маттео поднял руки.

— Не похоже, что Ария не знает, что ты спал с другими женщинами.

Он думает, что я поэтому злюсь? Он высказывал факты, которыми я не собирался делиться. Ария знала, что я бывал безоружен с ней. Я не хотел, чтобы она придавала этому слишком большое значение. Опираясь на локти, Джианна наклонилась вперед, приподнимая брови:

— Так на тебе сейчас оружие? В конце концов, мы же семья.

— Лука всегда имеет при себе оружие, — ответил Маттео, наклоняясь к Джианне. — Не принимай на свой счет. Не думаю, что даже я видел его без оружия с тех пор. Это его пунктик.

Я мог чувствовать взгляд Арии на себе, мог видеть, как мысли крутятся в глубине ее голубых глаз. Она знала. Я послал ей суровый взгляд, стараясь, чтобы она не напридумывала себе всякого по этому поводу. И что? Я не надевал оружие, когда был с ней, потому что она не та, кого стоит опасаться. На этом все.

После ужина я помог Арии загрузить тарелки в посудомоечную машину, пока Маттео и Джианна припирались в гостиной.

Ария вновь зевнула, медленно моргнув.

— Пойдем спать.

Ее глаза уставились на моего брата и ее сестру, сидящих друг напротив друга на диванах.

— Не раньше, чем Маттео уйдет. Я не хочу оставлять его и мою сестру наедине.