Лукас

— Мам, ты же никогда не ругаешься! — смеется Мейси. — Что с тобой? Плачешь, ругаешься. Красишь волосы? — Она протирает мой лоб ватным диском с кремом. — Это из-за папы? Что-то произошло?

— Ничего не произошло. — Я качаю головой.

Она продолжает тереть ватой мое лицо и шею.

— У тебя же сегодня сеанс в тату-салоне? — уточняет она, вопросительно приподняв одну идеальную бровь.

— Да, ну и что?

— Думаю, тебе нужно принять душ, чтобы смыть то, что осталось, и, наверное, протри еще лосьоном с гамамелисом. Я раньше им протирала, чтобы убрать пятна.

— Хорошо. — Я бросаю взгляд на часы. Три часа пополудни. Мой визит назначен на шесть, есть еще время спокойно принять душ и перекусить, точно не опоздаю.

Мейси выбрасывает ватку в ведро и споласкивает раковину.

— Мам, знаешь, если ты немного расслабишься и порадуешься жизни, ничего не случится.

— Мейси…

— Я видела, как ты улыбаешься, когда смотришь в телефон, — перебивает она. — Видела новые шмотки в гостиной. Не обязательно все от нас скрывать. Мы с Томми хотим, чтобы ты была счастлива.

Я быстро обнимаю свою девочку.

— Спасибо, родная. Твои слова для меня очень много значат. Жизнь сейчас не самая простая.

Когда я возвращаюсь в ванную, чтобы принять душ, в ужасе замечаю, что забрызгала краской для волос пол, а несколько капель попало на стены и на раковину из фарфора. Как, блин, я только умудрилась? Притащив флакон жидкого очистителя из кухни, я яростно тру заляпанные места, но краска почти не сходит, вместо нее на полу и стене остаются бледно-красные разводы. Вот дерьмо! Пол впадет в истерику, когда увидит это, раз он хочет продать дом.

Я даю себе обещание больше никогда ничего не делать с волосами. Кажется, седина безопаснее, чем этот арт-проект, в который я превратила собственную голову. Да и новый цвет, скорее всего, даже будет незаметным.

11

ЛУКАС

Мой кузен Шторм — ведущий гитарист в «Эшес и Эмберс», улетной рок-группе, в которой играют его братья и мой брат Вэндал. Когда Шторм узнал, что я играю на скрипке и фортепиано, ему в голову пришла потрясающая идея добавить в несколько композиций, над которыми группа работает сейчас, элементы классической музыки в метал-обработке. Я записал с ними в студии несколько минусов для этих песен и согласился играть с ними на концертах в местных клубах, где они время от времени выступают.

Я люблю музыку, но тату-салон мне нравится больше. Иметь собственный бизнес и постоянный доход — моя давняя мечта. Я никогда особо не верил, что у меня это получится. Можете называть меня занудой, но мне нравится стабильность. Хотя многие люди посчитали бы, что образ жизни рок-звезды и разъезды по стране — или по миру — сплошная сказка, мне это не нужно. Такая жизнь только даст пищу демонам у меня в голове и разворошит мои старые проблемы с чувством неустроенности и ненужности. Я вижу, как Вэндалу приходится разрываться между группой, работой в студии и заботой о дочери, и не хочу так же рвать на части себя.

И поэтому Шторм сейчас здесь, хочет убедиться, что я сыграю с ними через пару недель в клубе на другом конце города.

— Я же сказал, что приду, старик, — уверяю я его, кажется, уже в десятый раз.

Он взвинчен и, как обычно, слегка на нервах.

— Тут особый случай. Я собираюсь спеть песню для Эви, — сообщает он, повсюду следуя за мной, как маленький ребенок.

Я на минуту прекращаю наводить порядок на своем рабочем месте и поднимаю на него взгляд, пытаясь вспомнить, почему это имя кажется мне знакомым.

— Девушка из снежной бури? — уточняю я.

— Именно она. — Он кивает и хлопает меня по плечу. — Я должен ее заполучить, Лукас. Я, твою мать, с ума по ней схожу. А твое вступление к этой песне просто крышесносное.

— Будет очень классно. Не переживай. Так и что там с этой девчонкой?

Он прислоняется спиной к стене, поверх моих картин.

— Есть у нее гребаный мудила — бойфренд. Она с ним, блядь, уже полсотни лет вместе, — рассказывает он, закатывая глаза. — Но она несчастна с ним.

— Ты в этом уверен? Это твоя оценка ситуации или ее собственная?

— Не парь меня своими, твою мать, сложными выражениями. — Шторм бросает на меня свирепый взгляд. — Она несчастна. Точка. Я это знаю, и она это знает. Мне нужно просто заставить ее это признать.

— Знакомое чувство.

Раздается звон колокольчика на входной двери, означающий, что Айви уже здесь. Наконец-то.

— Слушай, это моя следующая клиентка. Тебе пора валить, Шторм.

Он поворачивается в сторону приемной и ухмыляется.

— Та, о которой ты рассказывал? Телочка постарше? — спрашивает он приглушенным голосом, наклонившись поближе ко мне.

— Да. Исчезни. — Я выталкиваю его из рабочей зоны.

Вместе мы выходим в приемную, где Айви сидит в одном из красных бархатных кресел. Выглядит она просто охренительно. Волосы у нее теперь рыжеватого цвета, она улыбается нам, и лицо ее буквально светится.

— Привет, — весело приветствует она, когда замечает нас.

— Привет, Айви. Позволь познакомить тебя с моим кузеном, Штормом. Шторм, это Айви.

Шторм пожимает ее руку и поворачивается ко мне.

— Ты был прав, чувак. Она красотка.

Я ему задницу надеру, если он будет смущать меня. Или ее.