Лукавый сексуальный лжец (ЛП)

И не динамщица. Она просто такая и есть – по-настоящему забавная.

Отвожу взгляд от ее рта обратно к телевизору.

– Обычно я фанат яблочного сока, но люблю и разнообразие.

Мы молча входим в игру, выбираем себе Титанов и карту. Когда меня

отпускает навязчивая идея ее поцеловать, обнаруживаю, что быть с ней на

удивление легко. Мы просто проводим вместе время, иногда что-то говоря

друг другу, иногда нет – это ненапряжно в обоих случаях. Это все равно что

сидеть рядом с другом-парнем, которого при этом хочешь трахнуть.

Ой, погодите, нет!

Я стреляю не туда, и игра сбрасывается.

Лондон поворачивается ко мне с широкой улыбкой.

– В чем дело? Думала, ты натренировался.

– Просто одна шальная мысль – и я тут же стал недееспособным.

Покачав головой, она снова смотрит на экран.

– Только без подробностей.

Я снова загружаю карту, и на этот раз мы играем десять, двадцать,

тридцать минут. Время от времени сталкиваемся локтями, а Лондон

периодически запихивает в рот крекеры. Я тоже – целыми горстями в

перерывах между схватками. Я сильно улучшил свою игру с прошлого раза, и

от этого день становится еще прекрасней. Идея влюбиться в девушку,

играющую в видео-игры, лопающую крекеры, словно Коржик из «Улицы

Сезам», занимающуюся серфингом и работающую в баре звучит словно

воплощенная мужская фантазия, но не все так просто: я знаю, что Лондон

нужно большее. Эта моя жизнь – игры, бары, девушки – всего лишь

преходящий этап; и знаю, что мои ближайшие десять лет – даже этот год –

будут совсем другими. Через считанные месяцы я уеду в юридическую

школу, что вдалеке от семьи потребует от меня максимум ответственности и

выполнения обязательств. Но чего от жизни хочет Лондон?

Меня возвращает в реальность из этих нелепых рассуждений ее

ошибочный шаг – она нажимает на кнопку прыжка вместо выстрела – и ее

убивают.

– Черт! – кричит она и шлепает кулаком по подушке. – Да что за нахер!

Я поворачиваюсь к ней, радостно улыбаясь.

– Получается, я тебя сейчас сделал?

– Думаю, ты преувеличиваешь, – она смотрит на часы. – Мы играем

целых…

Перебиваю ее, придвинувшись ближе:

– Признайся, что задумалась о моем пенисе, ну давай.

Она швыряет в меня пустую коробку от сока, и ее глаза округляются,

когда я ловлю ее на подлете и бросаю ей в грудь.

Лондон бросается на меня, повалив на диван, и, взяв подушку, шлепает

меня ею по лицу. Ее заливистый хохот завораживает меня, и, совершенно не

готовый к ее нападению, кашляю от смеха и ее агрессивной щекотки.

Я пытаюсь стряхнуть ее с себя, все больше осознавая, что мы делаем –

боремся – и на что это похоже – на прелюдию во всей ее красе, дамы и

господа – и продолжаю сталкивать на диван, шлепая ее по рукам и щекоча ее

подмышками и между ребер, а другой рукой хватаю подушку позади нее и

запускаю ей в лицо.

Лондон сильно толкает меня и спихивает с дивана на пол, тут же

запрыгивает сверху и, пригвоздив, пускает в ход серьезные борцовские

приемы. Мы вопим и хохочем, кто-то сбросил пачку крекеров на пол, и они

хрустят под ее плечом, когда я, перевернувшись, меняюсь с ней местами и

нахожу место на ее талии, от щекотки которого она истерически взвывает.

Она отбрасывает мою руку, когда та приближается к ее груди, а я

реагирую на ее пронзительные вопли, как извращенец, наклонившись

вдохнуть ее запах в основании шеи.

Лондон визжит еще громче, и, жесть, кажется, я оглох. Одной рукой

прикрыв правое ухо, другой я стараюсь отражать ее неотступное нападение.

И тут до нас обоих одновременно доходит, что я практически лежу на

ней, устроившись между ее ног, и так же одновременно мы замираем. Я бы

слез с нее, если бы она не держала меня так крепко, схватившись кулаками за

футболку, и если бы не путешествовала взглядом по моему телу от живота до

лица.

Кажется, можно было досчитать до ста, прежде чем каждый из нас

сделал вдох.

Тут я чувствую, как она скользит ногами вверх по моим бедрам.

Чувствую, как ее тело сдается под моим, отчетливо ощущаю мягкое тепло

между ее ног. Лондон широко распахивает глаза, и я наблюдаю, как она

гуляет взглядом по моему лицу и останавливается на губах.

– Логан?

Она втягивает нижнюю губу в рот, чтобы сдержать улыбку,

Подаюсь бедрами вперед – совсем чуть-чуть, но все же достаточно,

чтобы сильнее почувствовать ее нежный жар. Ее взгляд тяжелеет, рот

приоткрывается, а по груди разливается румянец. А от одного ее сдавленного

вдоха я из полутвердого превращаюсь в отчаянно жаждущего ее.

– Люк.

– Блядь, – рычу я и, наклонившись, прижимаюсь ртом к ее шее, ритмично

прижимаясь к ней бедрами.

Я чуть не кончил от ее звуков: приглушенных сдержанных вскриков, – и,

трахая ее сквозь слои нашей одежды, облизывая и посасывая ее кожу, я

чувствую, как становлюсь невменяемым от такой близости.

Моя потребность в ней набирает обороты, перерастая из обжигающей

безумной страсти во что-то большее, в нечто, что стискивает легкие и грозит

меня сокрушить.

– Мне не хватало этого, – не отрывая губ от ее шеи, говорю я. – Мне

пиздец как не хватало этого ощущения тебя…

Три грубых толчка, и она, проведя руками мне по груди, снова сминает в