Лукавый сексуальный лжец

— Согласен, — Люк снова смотрит на воду, после чего поворачивается ко мне. — Предлагаю сделку. Я шагну в эту воду, а ты поедешь со мной в «Шесть флагов» [сеть парков развлечений — прим. перев.] и прокатишься на «Голиафе» [самые высокие и самые быстрые деревянные американские горки в мире — прим. перев.].

— Ни фига, — фыркаю я.

Он берет меня за руку и большим пальцем гладит запястье.

— Я доверяю тебе, а ты мне.

Конечно, я могу ошибаться, но, мне кажется, он говорит о чем-то большем, нежели американские горки. В его карих глаза чистая искренность.

Люк слегка приседает, чтобы встретиться со мной взглядом.

— Хорошо?

Я нехотя киваю.

— Предупреждаю сразу, что могу психануть с перепугу и прокачусь на той дурацкой штуковине у тебя на коленях.

Люк ухмыляется.

— Как мило, что ты думаешь, будто я был бы против.

Он протягивает руку, и я пожимаю ее, стараясь не обращать внимания, насколько она больше моей и что я отчетливо помню, как она ощущалась на моем теле.

— Ладно, договорились, — соглашаюсь я и убираю свою руку, встряхнув ее и надеясь, что он не заметил. — Сделка заключена. Теперь давай вернемся к серфингу, потому что ты, возможно, струсишь, и тогда мне не придется тащиться в тот захолустный парк.

— Ты заводишься с пол-оборота — это так горячо, — замечает он, и я шлепаю его в ответ по плечу.

Заставляю лечь его лицом вниз на доске, и мы снова проходим по основам. Один взгляд на его широкую загорелую спину, и я понимаю еще одну свою ошибку.

— Новичков можно определить по тому, как широко они расставляют ноги, когда гребут. И тут же падают в воду, — говорю я и ногой толкаю его лодыжку. — Ноги вместе.

Я показываю ему на группу парней у воды, объясняю, как считывать волны и как понять, в каком направлении они будут обрушиваться.

— Видишь вон того парня? — спрашиваю я. — Вот так ты должен подниматься. Делай, как он.

Люк повторяет за ним и снова ложится на доску.

— Представь, что у тебя под подбородком надувной мячик. Да-да, так, — говорю я и, обойдя его, ложусь рядом на песок. — Итак, ты видишь волну… — начинаю я и тут же отвлекаюсь, потому что он не спеша оглядывает меня с ног до головы, причем совершенно в открытую.

Прогулявшись взглядом по моему телу еще раз, он смотрит мне в глаза и расплывается с широченной улыбке.

— Я просто анализирую положение твоего тела, — заявляет он.

— Ну да, конечно.

— Что? Мне нравится быть дотошным. Хоть в этом могу блеснуть. Как только доберемся до воды, все станет непредсказуемым. Дай сохранить достоинство чуток подольше.

Ухмыльнувшись, я прикусываю нижнюю губу, чтобы не сболтнуть, какой он охрененно восхитительный-сексуальный-милый.

— Значит, вот я почувствовал волну… — напоминает он и ждет, когда я продолжу.

Взяв себя в руки и кивнув, я говорю:

— Ты почувствуешь толчок, потом делай еще два гребка и приготовься, держа руки под грудью. Голову вверх, колени под грудной клеткой, ступни под телом и вскакивай в позу для хула-хупа.

Люк выглядит не сильно в себе уверенным, но пробует несколько раз.

— Очень хорошо! И если ты нигде не ошибся, то сможешь сделать то же самое в обратном порядке, — я показываю ему, как опускаюсь на колени и одним движением снова оказываюсь лежащей на животе. — И так до тех пор, пока не почувствуешь себя комфортно.

— Комфортно? — я явно его не убедила. — Не думаю, что это когда-нибудь случится, — замечает он, прижав колени к груди и резко подскакивая.

— И зря. Посмотри, как ты уже делаешь.

— Ну да, на песке.

— Всему свое время, — отвечаю я, погладив его по теплому плечу. Он смотрит на мою руку, потом и я сама на нее смотрю, а потом наступает тяжелое молчание, после чего я отодвигаюсь подальше. — Ну что, готов покорить воду?

Люк мотает головой, а взгляд игривый.

— Не-а.

Я наклоняю голову вбок и жду.

— Ладно, давай. Мне помогут грядущие американские горки, да и вообще — я успел прожить неплохую жизнь, — отвечает он, и мы идем к берегу.

Вода холодная, поэтому нам потребовалось сделать несколько глубоких вдохов, чтобы набраться смелости и нырнуть. С криками и смехом мы выныриваем и плывем до того места, где вода доходит до пояса. Люк прикрепляет лиш к лодыжке, вглядываясь при этом в пенистую воду, как будто тут в любой момент может материализоваться акула и утащить его.

— Можешь залезть на доску? — спрашиваю я, и он, кивнув, осторожно забирается на нее, не переставая анализировать каждую рябь на воде. Он напуган, и у меня сердце сжимается от нежности — он так доверяет мне, раз пошел на такое.

— Волны вон там, — говорю я, и он отрывает взгляд от воды под собой. — Можешь попялиться на мои сиськи, если тебе нужно отвлечься.

— Даже не надейся, что я не стану ловить тебя на слове, — отвечает он.