Лукинский фактор

Заехав на обратном пути в Париж и Берлин, в конце марта супруги Воеводины вернулись в Россию. Им уже было ясно, что в октябре они должны стать счастливыми родителями.

Вплоть до конца марта Александр занимался запуском производства многослойной фанеры на третьей очереди деревообрабатывающего производства. Только в первых числах апреля оно заработало стабильно, выйдя на проектную мощность. Это позволило значительно расширить ассортимент выпускаемых изделий из дерева, перейти к производству сборной мебели из стандартных заготовок. Первые образцы многослойной фанеры и сборной мебели из неё сразу появились в продаже в «Русском лесе», и появились первые заказы. Самое главное, различные варианты мебели теперь легко было транспортировать на любые расстояния: в разобранном виде они занимали чрезвычайно мало места. На передний план встала задача строительства лесоторговых баз в Москве, Нижнем Новгороде и других крупных городах России. Также было решено открыть аналогичные торговые дома в столицах европейских государств: Берлине, Вене, Париже, Риме, Лондоне. А значит, надо продумать логистику доставки грузов в эти точки мира.

На Невском достраивался первый торговый дом «Петербургская галерея». Он был такой необычной конструкции и строился так быстро, что толпы обывателей постоянно окружали стройку, делясь впечатлениями. К лету отделочные работы должны быть закончены, набран и обучен персонал, завезены товары. На самом верхнем, седьмом, этаже было запланировано помещение для ресторана. Теперь Александру не пришлось уговаривать ресторатора Немечинского открыть там ресторан, он сам неоднократно выражал желание заняться этим. Даже придумал для него название: «Седьмое небо». Открытие «Петербургской галереи» наметили на 1 июля.

По итогам её строительства должно быть принято решение о конструкции зданий лесоторговых баз в указанных городах России и в Европе. По стоимости одного квадратного метра здание «Петербургской глереи» было вдвое дешевле построенного обычным для того времени способом. Александр уже подумывал об организации собственной строительной фирмы, использующей это ноу-хау. Тем более что он вместе с Шуховым оформил привилегию на изобретение, и теперь Аким Нилович занимался оформлением патентов.

Строительство дома семьи Александра также подходило к концу: завершались внутренние отделочные работы. Вокруг его дома и рядом стоящего дома Петра Ивановича началось мощение тротуаров плиткой и укладка поребрика, доставленных из XXI века. Снаружи дом утеплялся стекловатой и обивался сайдингом. Предполагалось в дальнейшем так же оформить и внешний вид дома Петра Ивановича — стекловаты и сайдинга было достаточно. Вся территория вокруг домов со стороны улицы была огорожена забором из сетки-рабицы, что выглядело очень необычно для столицы и совершенно не портило вид улицы. Вдоль неё сажались кусты акации и терновник. Была уже заказана мебель для нового дома на собственном деревообрабатывающем производстве по личным эскизам Александра.

Развивалось небольшое фармацевтическое предприятие Лены, выпускающее антибиотики. Спрос был огромный. Из рецептурного справочника, переданного ей Алексеем, она разработала технологию и стала выпускать ещё несколько очень востребованных лекарств: от головной боли, высокого давления, кашля, гастрита и глазные капли. Все они были зарегистрированы как изобретения, и на них оформлены патенты. От их продажи она и Алексей ежемесячно получали на счета очень значительные суммы. Достаточно сказать, что на её счёте уже было около полутора миллионов рублей. Сейчас на её производстве работали уже двенадцать человек. Во весь рост встал вопрос расширения производства лекарств.

В феврале у Петра Ивановича начала работать горничная Глаша, бывшая прислуга Катрин. Перед отъездом в Польшу Катрин всё же поинтересовалась у неё, не нужна ли помощь в трудоустройстве. А узнав, что она уже нашла работу у Петра Ивановича, заскрипела зубами от ревности:

— Я давно знала, что ты влюблена в него. И что на всех наших встречах ты подглядывала за нами и подслушивала! Но кто Я и кто ты! Будешь для него обыкновенной подстилкой, пока молода да пригожа. Не строй иллюзий. Меньше будет разочарований! Лучше выходи замуж. Вон Егор, приказчик из платяной лавки, глаз с тебя не спускает!

— Ну и пусть! Мне становится на душе хорошо только от того, что я его часто буду видеть! Мне ничего от него не надо: только быть рядом.

Глаша убиралась в комнатах Петра Ивановича, подавала на стол, следила за его одеждой и бельём и постепенно брала ведение хозяйства в свои руки, командуя кухаркой и другими слугами. Пётр Иванович не возражал — ему давно не хватало домоправительницы, способной поддерживать порядок в доме. Постель Глаша пока ему не согревала, но всё шло к этому.