Лукоморские царства

Крышка сундука распахнулась, а под ней светилось то самое зеркальце, которое Катерине невольно подарила царевна Елена.

— Спасибо тебе! — Катерина низко поклонилась.

Зеркальце послушно показало Жарусю. Она зависла с расправленными крыльями, вот только где? Да, это же ледяной покой Кащея. И что? Зеркало! Огромное зеркало! А Жаруся в его ледяной глубине. А сам Кащей идет к зеркалу. Но, ничего не слышно!

Катерина чуть не заплакала! — Как же мне надо знать, что говорит этот мерзкий кусок льда!

И тут под её локоть ткнулся стул, а на нем стояло серебряное блюдечко с золотым яблочком. Дуб полностью доверял Кате.

— Ой, Дуб, милый мой, спасибо! — Катя лихорадочно дрожащими руками запустила яблочко. И услышала:

— Да, вот ведь незадача, моя дорогая! Тебе оттуда уже не выбраться. Достать тебя получится, только если зеркало разбить, а это сделать невозможно. То есть, возможно, но только если оно не сможет показать то, что ты хочешь увидеть. А оно очень исполнительное! Вот, смотри! Покажи мне Баюна!

На зеркале отразился Баюн летящий на Сивке, а рядом Волк, вытянувшийся в огромном прыжке.

— Вот как трогательно! Просто прекрасно! Они летят тебе на помощь! Это так предсказуемо, что даже скучно! А вот интересно, девчушку-затейницу вашу они куда спрятали? Но, что тоже не очень важно. Я всё узнаю! Покажи, где сказочница!

Катерина было испугалась, но зеркало отразило Дуб.

— А, тоже понятно. В Дубе прячется. И отлично. Когда я прилечу туда со свежезамороженными Волком, Котом и Сивкой, она выйдет оттуда как миленькая! Куда же ей деваться-то. А ты, ты сама прекрасно знаешь, что с тобой будет. Холод убивает твое сияние. Не сразу, пару дней ты ещё продержишься, как раз посмотришь, что будет с этими глупцами, а потом будешь становиться прозрачной, пока полностью не растаешь в моем зеркале.

Катерина, прикусив губу, смотрела как Жаруся силится взмахнуть крылом, но не может даже пошевелиться.

Она отскочила от стула и начала стремительно ходить по горнице. — Разбить зеркало невозможно, но можно попросить его показать то, что оно не может, а что оно не может показать? Что можно? Сокровищницу мужичка с ноготок? Покажет гору. То, что в Дубе? Покажет сам Дуб! Думай! Думай!

Катерина покосилась на блюдечко. Там было видно, как Кащей с довольным видом уселся на трон и смотрел в зеркале, как её любимые друзья летят в западню.

И тут ей пришла в голову такая простая мысль, что она даже рассмеялась! — Знаю! Знаю как! Это же проще простого! — закричала она от радости. Из оружейной вывалился Степан, он уставился на торжествующую Катерину, кружащуюся с серебряным блюдечком по горнице.

— Кккать, ты чего? Ты же спишь! — промямлил он, растеряно глядя на неё. Больше всего его поразило именно то, что она радуется! Но, может, она просто не знает, что происходит… Он попытался рассказать, но со всё возрастающим изумлением узнал, что всё она слышала, и всё знает.

— Так что же ты танцуешь?

— Степочка, я знаю, как разбить это чертово зеркало. Но надо быстрее туда добраться! Ты остаешься?

— Озверела ты что ли? Только попробуй меня не взять! Я пешком пойду, и моя смерть будет на твоей совести! — буркнул Степан.

— Тогда собирайся! Перо и сумку бери с живой водой, на всякий случай. И меч!

— Да на чем поедем-то? Или на тебе? — он увернулся от летящей Катькиной тапочки, — бросаешь как девчонка, на полметра в сторону! Ой! — вторая прилетела точно в лоб.

— Я и есть девчонка и бросаю я нормально! Верни обувь! Мне наружу надо!

— Нельзя!

— Я не буду из-под веток выходить, он и так услышит!

— Да кто? Кто услышит-то?

Катька рассмеялась, забрала тапочки, которые на её ногах тут же стали крепкими сапожками, а мягкий сарафан обратился в походный костюм. — Самый-самый быстрый на свете!

Она шагнула в темноту под дубовые ветви и позвала:

— Воронок мой Воронко,
Близко или далеко,
Прилетай ко мне скорей,
И подковы не жалей!

Где-то далеко в бескрайних степях, вороной конь насторожил уши, ударил копытом, взвился в небо, и стремительно полетел, радуясь, что он может помочь дорогому для него человеку.

Он оказался у Дуба очень скоро. Черный вихрь плеснул вокруг ствола и замер. В гриве запутались пойманные по дороге снежинки, тонкие ноги приплясывали в нетерпении.

— Воронко, радость моя! Спасибо тебе! — Катя обняла красавца-коня за шею. — Мне очень надо быстро добраться кое-куда. Но там очень опасно. И там Сивка и остальные. Я не знаю, сможешь ли ты довезти меня до дворца Кащея.

— Почту за честь, доставить тебя туда. И буду там, сколько надо, рядом с тобой и братом, — грива склонившего голову коня почти закрыла Катерину. — И отвезу тебя назад. Я в тебя верю!

— А меня? Меня сможешь довезти? — Степан всё боялся, что Катерина его не возьмет. Конь только головой кивнул. Степан подсадил Катерину на спину Воронко, его самого легко поднял дубовый корень. Катя с конской спины поклонилась Дубу, а тот махнул ветвями, желая им удачи.