Лукоморские царства

— Не жадничай! — велела она Баюну. — Как ты, моя золотая? — она порхнула на плечо к Катерине. Покосилась на чалму из полотенца. Фыркнула в её сторону, полотенце слетело на волчью морду, а вся Катина немаленькая коса взвилась над головой, и упала на плечи, стекла по спине, уже совершенно сухой. Строгий взгляд Жаруси на выбившиеся из косы прядки мгновенно призвал их к порядку, а на голове возник нарядный венчик.

Дверь бани с грохотом распахнулась и оттуда в клубах пара возник Степан, замотанный в полотенце и отмахивающийся от старательного веника. Мальчишка успел прорваться в свою комнату и закрыть дверь прямо перед веником. Тот попытался прощемиться в щель под дверью, но не пролез, и разочарованно упорхнул обратно в баню. Оба коня, переглянулись и не выдержав, заржали. Волк фыркал, Кот расслабившись почти стек с печи и подхихикивал.

— Бедняга. — Катерина сказала так, что было не очень понятно, к кому это относилась, к Степану или венику. И предложила. — А может, мы поужинаем? Или чего там сейчас по времени? Ранний завтрак?

Кот всё-таки свалился и кинулся к сундуку за праздничной скатертью. Жаруся полетела уточнить, почему Степан не оделся, а драпировался полотенцем, а Катерина села рядом с Волком и обняла его за шею. — Никогда больше так не делай! Я все равно не смогу оставаться в стороне. Вы уже часть моей жизни, понимаешь?

Волк покосился на названную сестру, вздохнул и кивнул.

— Нет, ты мне скажи, как ты всё это провернула? — Кот никак не мог успокоиться. Он слопал невероятное количество еды, выпил море теплых сливок, и теперь анализировал события. Почему-то то, что Катерина толком не поддалась его сну, Кота обрадовало.

— Умница! Просто молодец! Ты растешь! Сказочник и не должен поддаваться чужому влиянию. И надо же, как ты догадалась зеркало уничтожить?

— Подумала, что зеркало не сможет ответить на заведомо неразрешимый вопрос. Человек сможет, а у зеркала не получилось.

— А как ты догадалась мои перышки вернуть? — Жаруся нежно прижалась к Катиной щеке.

— Я просто ничего более светлого придумать не могла. И сняла свое. А Степан сам свое отдал. И меня от льда защитил, — улыбнулась ему через стол Катерина, отчего мальчишка и так румяный после бани, и вовсе стал малиновым.

— Больше всего меня удивило, как ты остановила Кащея, — задумчиво сказал Волк.

— Я подумала, как это быть бессмертным ледяным злодеем. — Катерину передернуло. — Хуже ведь не придумаешь!

— Да, это проклятие. Тут ты права. — Кот кивнул головой. — Не измениться, не изменить! Сначала-то он бедокурил сильно, потом и это ему надоело, и он стал развлекаться, как ты и сказала, играя людьми, и наблюдая за тем, что получится. А сейчас… Людей поубавилось, земель свободных тоже, только зелень эта поганая. Тумана он боится страшно. И скуки. Так что ты попала в яблочко! — он от души зевнул.

И так уютно у него это получилось, что всем захотелось отдохнуть, все расползлись по комнатам, коням Дуб открыл конюшню. А Катерина, устроившись поудобнее в постели, вдруг поняла, что спать совершенно не хочет! Вот ни грамма! Наверное, пережитое волнение ещё не оставило её.

— Адреналина получила на год вперед! — ворчала Катерина, устраиваясь на подоконнике, на мягкой Баюновой лежанке, и укутавшись в плащ. За окном светало, и что-то неуловимо изменилось. Все окрестности укутывал снег! Катерина никогда не видела такого снегопада. Не было видно даже ветвей Дуба.

— Наверное, Кащеев вихрь расстарался, — подумала Катерина, гладя, как опускается её первая Лукоморская зима!

Глава 23. Первая зима в Лукоморье

— Знать ничего не знаю! Не получается у неё! Да ты как корова на льду! Подбери свои ноги! Опять! Вставай, давай. — Степан взялся учить Катерину кататься на коньках. И извел совершенно.

— Вот ведь муж какой-то несчастной достанется! Проклятие какое-то будет! — думала девочка. Катерина собирала ноги вместе, хорошо хоть всего две, но они опять неудержимо разъезжались в разные стороны.

— Будь человеком, не ори! — Катька запыхалась, шапочка с опушкой съехала на затылок.

— Да как на тебя не орать, если ты ничего не слушаешь? Опять! Я тебе чего сказал? Ноги в коленях согни и так держи. Если чувствуешь, что падаешь, лучше уж на пятую точку грохнешься, хотя, с тобой я и не знаю, что лучше! — Степан лихо подъехал к упавшей в сотый раз Катерине и небрежно протянул ей руку. Катерина взялась за протянутую руку, и мальчишка рывком легко поднял её на ноги. — С тобой натренировался так, что и слона подниму. Хотя, кажется, что слона и поднимаю, — ухмыльнулся он. И ничего не понял, когда Катька выдернула руку, и с трудом отталкиваясь коньками, проехалась до берега ручья. А там попросила перышко вернуть её обычную одежду.

— И что, так и пойдешь? Сдулась? Пару раз стукнулась и уже всё, коровой на льду так и останешься? — летели в спину колкие слова. Лучше бы снежком кинул!