Luminosity - Сияние разума (СИ)

Я еще несколько минут печатала, расстроенная своей неспособностью разобраться с положением дел сама. Мне даже захотелось, чтобы мой опыт свиданий был шире — ну, вообще — в Фениксе, чтобы я могла сказать: “О, это вообще не так, эти чувства сильнее/другие, они более настойчивые/альтруистичные/абстрактные/частные/полные секса/какие угодно, да, так что, возможно, я влюблена”. Но мне так не повезло. Я проводила свое время одна, больше концентрируясь на занимательной домашней работе, которую нам задавали в классах, бесконечной смене пристрастий Рене и книгах. Даже романтические произведения были бесполезны: персонажи не действовали как нормальные здоровые люди, которых я наблюдала, и если я не склонна к драматическим вздохам, свидетельствующим о неконтролируемой страсти, это не значит ничего, кроме того, что я вряд ли подхожу для обложек бульварных романов, по откровенности граничащих с порно.

Перспектива говорить с Эдвардом о том, люблю я его или нет, звучала крайне неловко. Это скорее всего ранит его, я не раз прокляну свой язык, и к тому же нет гарантий, что я приду к конкретному заключению. Можно было бы просто отложить все это и еще немного подождать.

Но, в первую очередь, именно с Эдвардом говорить было безопасно. Он был наиболее близким мне человеком…

И я хотела услышать, как он это скажет.

Я сделала домашнюю работу, еще раз все взвесила и позвонила Эдварду. Он согласился прийти тут же, как только я сказала, что Джессики не будет, и спросила, не хочет ли он зайти. Через несколько минут он уже был у двери, где вежливо раскланялся с Чарли, после чего проскользнул ко мне в комнату.

Едва появившись в комнате, он тут же обнял меня и поцеловал в макушку.

— Привет, Белла, — сказал он, глядя мне в глаза. Его лицо было в дюйме от моего.

— Привет, Эдвард, — сказала я, одновременно пытаясь успокоить его и тревожась за предстоящий разговор.

Конечно же, он это заметил.

— Белла, что-то не так? — он усадил меня на кровать рядом с собой, обняв одной рукой, а второй держа мою руку.

Я положила голову ему на плечо и решила начать с него, а не с себя. Моей мотивацией было нечто среднее между стремлением разобраться в этом и желанием просто отложить все на потом.

— Ты меня любишь? — спросила я.

— Да, — тут же отозвался он тихим шепотом.

— Ты никогда не говорил этого.

— Я не хотел давить на тебя, — вздохнул Эдвард, — ты позволила мне быть рядом, проводить с тобой больше времени, чем я бы осмелился попросить. Я не хотел делать ничего, что могло бы все испортить. Этого и так больше, чем я заслуживаю.

Я подняла голову и взглянула в его глаза. Эдвард спокойно встретил мой взгляд. Он правда так думает? Что я “позволяю” ему быть рядом? Что мое разрешение настолько хрупко, что вокруг него надо ходить на цыпочках? Как он вообще может так думать?

— Эдвард, я люблю тебя, — сказала я, зная, что эти слова истинны.

На мгновение повисла тишина, а потом Эдвард поцеловал меня. Я успела подумать только “полагаю, после всего случившегося мы можем это сделать”, а потом мой мозг заткнулся, позволив мне просто наслаждаться этим.

*

Целоваться с Эдвардом было похоже на все с ним связанное — сладко и легко. Я понятия не имела, как правильно целоваться, однако от меня этого и не требовалось. Это просто происходило. Противоречие между поцелуем и необходимостью дышать означало, что в конце концов мне пришлось оторваться от него, чтобы сделать глубокий вдох пахнущего сиренью воздуха. А потом я поцеловала его снова. Во второй раз я открыла полезную привычку дышать через нос.

Он все еще ощущался холодным, однако это больше напоминало мне о мороженом, нежели о чем-то неприятном. С одной стороны хорошо, что это не случилось до апреля. Погода теперь стала теплее, что дало мне возможность ощущать себя уютно даже прижимаясь к моему парню-вампиру столько, сколько хочется.

— Знаешь, — сказала я через несколько минут, когда мы прервались, — мне казалось, что это опасно из-за яда. Думаю, все же следовало спросить.

— Правда? — спросил он. — И как давно бы это произошло, если бы я упомянул, что это совершенно безопасно? Хотя это было бы плохой идеей, — признал он, нахмурившись, — если бы у тебя во рту была ранка или что-то типа того.

— Месяцы назад, — ответила я ему. Он посмотрел на меня недоверчиво и снова поцеловал. Через несколько минут я сказала:

— Так, пока я не начала самобичевание за то, что не спросила об этом раньше… Элис упоминала однажды, что, возможно, небезопасно, пока я человек, заниматься… — я сделала неопределенный жест.

— В этом она права, — сказал Эдвард, снова изобразив на лице одно из тех странных выражений. Нетерпение? Грусть? Разочарование? Трудно распознать.

— Но Эмметт сделал достаточно грязных намеков, поэтому я предполагаю, что после… — я смешалась.

Эдвард снова кивнул, на этот раз с легкой улыбкой.

— Было очень трудно находиться рядом с Розали и Эмметтом в первые десять лет, после того, как они присоединились к нам, — сказал он, наморщив нос, — я не мог подойти ближе, чем на пять миль. Эсме и Карлайл выпроводили их — вежливо, конечно же. Эсме построила им дом.