Luminosity - Сияние разума (СИ)

Разрешение было получено, и настало время заняться сложной технической стороной задачи. На данном этапе я не могла сильно помочь. У меня не было соответствующего опыта, а мой биологический вклад уже находился в морозильной камере. Это было делом главным образом Эдварда, Розали и Карлайла — они заказали различное оборудование, которое прибывало в дом в коробках в течение нескольких следующих дней, а затем приступили к работе.

Между тем Мэгги удвоила усилия, чтобы не навредить Джанне, и синяки постепенно исчезли. Попытка не обошлась без промахов, но Джанна могла с тем же успехом получить такие же синяки, просто натыкаясь на мебель, и не собиралась принимать предложение Мэгги, чтобы та вообще ее не касалась. Я не хотела рисковать и требовать больших жертв от Мэгги, чтобы снова не вызвать у нее неприятие нашего плана.

Эдвард держал меня в курсе, как движется дело. Розали взяла у меня гораздо больше яйцеклеток, чем обычно берется при процедуре изъятия, потому что в своем оригинальном виде они мне были больше не нужны. В результате у них была некоторая свобода в использовании материалов, и они создали несколько эмбрионов, большая часть из которых отправилась обратно в заморозку, на случай, если мы найдем еще одну суррогатную мать и захотим второго ребенка. Это также означало, что у нас была возможность выбрать пол ребенка.

— Ну, — сказала я, когда мне все это рассказали, — если есть несколько вариантов, зачем останавливаться только на выборе пола? Давай позовем Элис, пусть она на них посмотрит и подробно нам все про них расскажет.

Так что мы нашли Элис, которая впорхнула в комнату, закрыла глаза, чтобы сосредоточиться, и вдруг воскликнула:

— Ой!

— Что не так?— спросил Джаспер, который следовал за ней по пятам. Эдвард, которому не нужно было спрашивать, разочарованно простонал.

— Они все пошли в тебя, Белла, — тихо рассмеялась Элис.

— Ты не можешь их увидеть? — спросила я. — Что-то не сходится. Меня ты видела прекрасно, когда я была человеком; они не должны были унаследовать мой вампирский иммунитет, если они вообще хоть что-то унаследовали.

— Ничего не вижу, — сказала Элис. — Я даже не могу сказать, кто из них — мальчик, а кто — девочка. Прости, я очень хотела бы помочь.

— А что-то с ними связанное? — спросил Эдвард. — Если мы остановимся на одном из них, и ты посмотришь на несколько месяцев вперед, и увидишь нас?..

Элис попыталась, но затем поморщилась.

— Не вижу ничего, что связано с ними. Ох, мать моя женщина, вот ведь веселье…

Я беспокойно вдохнула.

— Я думаю, тогда нам придется действовать вслепую — или, скорее, с той информацией, которую мы можем получить из генов. Это пол, и что еще?

— Карлайл уже обследовал один из них, и хотя он практически уверен, что это эмбрион женского пола, у него двадцать четыре пары хромосом — это означает, что любые знания человеческой генетики могут быть полностью бесполезны, — сказал Эдвард.

— У людей двадцать три пары, правильно? — спросила я, и он кивнул. — Карлайл когда-нибудь исследовал клетки, взятые от вампира?

— У нас двадцать пять пар, — сказал Эдвард. — Так что в этом есть какая-то странная систематичность. Во всяком случае, Карлайл может догадываться, что будут означать другие гены в хромосомах эмбриона, но это будет всего лишь… игра в угадайку.

— Думаю, что выбор у нас все равно шире, чем у большинства родителей, — вздохнула я. Элис и Джаспер покинули комнату, Джаспер при этом потирал висок. Он бросил на меня подозрительный взгляд через плечо. После того, как я научилась блокировать и его способности, мы старались не пересекаться. Открытого противостояния не было, но когда мы натыкались друг на друга в холле или обменивались какой-то информацией, он, очевидно, был менее дружелюбным и более охотно подозревал меня в каких-то недобросовестных поступках.

Эдвард нахмурился вслед уходящему брату, но не стал ничего говорить по этому поводу.

— Так и есть, — ответил он, повернулся ко мне и взял мои руки в свои. — Так что, любимая, — сын или дочь?

— А у тебя есть предпочтения?— спросила я, и он помотал головой. — Полагаю, что по той информации, которой мы располагаем, девочка, предположительно, должна быть не ядовитой. Выглядит как преимущество.

У меня уже был след от укуса, и, возможно, если бы у меня родился сын, тот укус я могла бы списать на то, что меня куснул ребенок. Но я не была уверена в том, что смогу долго скрывать реальные обстоятельства. У Эммета могут возникнуть подозрения, если я неожиданно потеряю интерес к спаррингам, а во время боя рукава у меня не смогут закрывать руки, конечно, если я не буду прилагать очевидные, и оттого еще более подозрительные, усилия, чтобы этого избежать. Мне на самом деле нужно было подумать, как объяснить след от укуса. Столкнулась с бессмертным ребенком в Швеции, когда Эдварда не было рядом? Но тогда что я с ним сделала после того, как он меня укусил? Нашла младшего братишку Науэля где-то в Финляндии, и его мать взяла с меня клятву держать все в тайне? Да, вполне сойдет. Ввязалась в бой с вампиром-карликом?