Luminosity - Сияние разума (СИ)

— Ты прав. Сознательно. Но я думала, что мы говорим о свойстве, присущем всем вампирам, а не только тем, кто был обращен по своей воле, — парировала я. — Верно? Не изворачивайся со своей теорией, пока мы ее обсуждаем, пожалуйста.

— … хорошо.

— Теперь, когда Карлайл обратил… нет, давай не будем использовать тебя в качестве примера. Когда Карлайл обратил Эсме, она только что упала со скалы и умирала. В этот момент душа у нее еще была, правильно?

Эдвард сделал страшное лицо.

— Ладно, ладно, — сказал он. — Не заморачивайся насчет душ.

Я вздохнула.

— Ты на самом деле больше не веришь, что вследствие обращения в вампира некая важная субстанция, которую называют “душа”, исчезает, или тебе просто не хочется думать, что Эсме тоже одна из тех, кто потерял эту “душу”?

Он промолчал. Я тяжело вздохнула еще раз и закрыла глаза, чтобы не видеть деревьев на обочинах, бешено проносящихся мимо автомобиля.

*

Эдвард высадил меня у дома.

— Хороших выходных, Белла, — сдержанно произнес он.

Я слишком сильно на него надавила. В результате он молчал всю обратную дорогу из Порт-Анжелеса и не заговорил, даже когда я пыталась расспросить его о той недосказанной истории с акулой. Эдвард уехал и даже не сказал, придет ли он снова, чтобы поболтать со мной, и не пытался запланировать следующую встречу. Я метнулась в дом и бросилась вверх по лестнице в свою комнату.

Я попыталась слегка встряхнуться. Спокойно. Я ничего не испортила настолько, чтобы этого нельзя было исправить. Я в принципе не смогу непоправимо испортить отношения с Эдвардом. Самое худшее, что я могла бы сделать — это умереть от старости ему назло.

Из этого не следовало, что я должна злоупотреблять своим положением. (В частности, для меня было бы глупостью умереть, если не обязательно было это делать.) Но означало, что мне незачем грызть себя за поступки, которые я уже не в силах изменить.

Именно пример Эсме стал камнем преткновения, хотя в любом случае и до него ход разговора Эдварду очевидно не нравился. Скорее всего, для него это была больная тема. Я предположила, что если бы я считала душу очень важной, а у меня ее не было, то я, скорее всего, вообще не хотела бы говорить о ней. Он поднял вопрос только потому, что отчасти из-за него ему бы хотелось, чтобы я осталась человеком.

Я задумалась, верят ли другие вампиры в существование души, так же как Эдвард. Я записала, что должна спросить их об этом. Также в блокноте появилась запись о том, что Элис обещала мне “позже” поговорить об ее силе.

Когда я все записала, то почувствовала себя странно… опустошенной. Я с нетерпением ждала отличной, ничем не заполненной субботы, чтобы хорошо поразмыслить. Однако меня поторопили и заставили принять решение, которое я как раз и хотела обдумать: появилась Элис и загнала меня в угол, вынудив согласиться на дружбу с Эдвардом. (И все так запуталось, что сначала я несколько часов с открытым ртом слушала его захватывающие истории, а потом согласилась пойти с ним пообедать в уютном итальянском ресторанчике в Порт-Анжелесе, на его деньги. Неудивительно, что Элис сочла мою уступку удовлетворительной.) Все, что мне оставалось делать — это задавать больше вопросов, а не обрабатывать уже накопленную информацию. И я оставила эти мысли и приступила к своей домашней работе.

Ладно, я не полностью отвлеклась от процесса обдумывания текущего положения. Мне нужен был по меньшей мере час, чтобы поразмыслить о том, как изменились мои чувства к Эдварду.

Но я не очень-то хотела записывать такое в блокнот, пока не разберусь со способностью Элис в ее видениях читать мои записи. Могла ли она прочесть мои заметки, если я буду печатать их, спрятав экран, клавиатуру и руки под одеялом? Правописание при этом пострадает, однако не критично. Ее видения основаны на визуальном восприятии, так что моя идея могла бы сработать — если только она не может выбирать точку обзора в своих видениях, например, поместив ее между моим лицом и монитором компьютера — но это требовало эксперимента. Настоящего эксперимента, в котором я не знаю конечный результат.

Я это записала. (Если Элис это увидела и свободна во второй половине дня, то, возможно, она появится и мы сразу проведем эксперимент.)

Я попыталась проанализировать проблему в своей голове, не используя блокнот. Это было трудно — я продолжала не верить заключениям, которые делала, и мне нужно было отслеживать и заново устанавливать их. Впервые оказавшись в Форксе, я думала, что моя независимость от блокнотов доведена до совершенства, но на самом деле она была не настолько хороша для работы с серьезными проблемами. Без внешней поддержки мой мозг мог решать только небольшие задачи. Однако, если оглянуться назад, мне потребовалось три страницы, чтобы принять решение об отъезде из Форкса. Я нахмурилась. Это и правда проблема.

“Отучить себя от зависимости к блокнотам”, записала я в свой список нужных умений. Я зачеркнула мысль о том, нужно ли смотреть на привлекательных людей: уверена, что им на это наплевать. Остаток дня я провела, стараясь воспринимать дождь в позитивном ключе.