Луна

- Совершенно нормально. Уже собираюсь работать. - Она сбросила изодранное одеяло, села и спустила ноги на пол. - Я приготовлю... Боже! Мое платье!.. - Она дернула одеяло на грудь.

Он ухмыльнулся.

- У меня тут был кое-какой разговор с мышкaрями, когда мы вернулись. Моему гардеробу тоже досталось.

- Оно испорчено! - всхлипнула она.

- Нитка с иголкой не нужны? Это они оставили, по крайней мере: не справились с ящиком.

- Да из этого и купальника не сделаешь! - отмахнулась она. - Может, что-нибудь из твоего запаса?

Выкраивая, латая и штопая, она в конце концов подогнала один из костюмов Гранта. В рубашке и брюках она выглядела прелестно, однако он забеспокоился, увидев, что бледность снова возвращается на ее лицо.

Это была "рибланка", второй приступ лихорадки, обычно еще более жестокий и долгий. Лицо его было серьезным, когда он подал ей на ладони две из своих последних четырех лихраниновых таблеток.

- Прими это, - велел он. - И надо раздобыть где-нибудь побольше листьев лихры. Транспорт забрал весь мой запас на прошлой неделе, а с лунарями с тех пор мне чертовски не везло. Ничего не приносили, кроме травы и мусора.

Ли сморщилась от горечи лекарства, затем прикрыла глаза, справляясь с мгновенным приступом тошноты и головокружения.

- Где находят лихру? - поинтересовалась она.

Он задумчиво покачал головой, глядя на закат громадного Юпитера, пересеченного кремовыми и коричневыми полосами. Прямо над ними всплывал сверкающий диск Европы.

Внезапно нахмурившись, Грант глянул на часы, а затем - на календарь, приколотый к двери.

- Через пятнадцать минут засветит Европа, - пробормотал он, - а через двадцать пять наступит настоящая ночь. Первая настоящая ночь за полмесяца. Интересно только...

Кэлторп задумчиво посмотрел на лицо Ли. Он знал, где растет лихра. Конечно, люди не смели ходить в джунгли, где жалящие пальмы, лианы-самострелы и ядовитые черви.

Это было бы настоящим самоубийством для всех, кроме лунарей и мышкарей, но где растет лихра, он знал.

В настоящую ночь на Ио даже просека опасна. Не только из-за мышкарей; ночью из джунглей выползает и то зверье, что обычно прячется в вечной тени черви-зубатки, пулеглавые лягушки, тысячи неизвестных скользких, ядовитых, загадочных существ. Слыхали мы в Гераполисе истории...

Но ему надо раздобыть лихры, и он знал, где она растет.

Даже лунарь не посмел бы собирать ее там, но именно тут, в маленьких огородах вокруг поселений мышкарей, она и росла...

Сумерки густели, и он зажег свет.

- Я выйду ненадолго, - сказал он Ли, - и если "бланка" опять начнется, прими две оставшиеся таблетки. В любом случае тебе это не повредит.

- Грант! Куда ты?

- Я вернусь, - отозвался он, прикрывая за собой дверь.

Лунарь, пурпурный в голубом свете Европы, зашелся долгим хихиканьем. Кэлторп отмахнулся от него и осторожно двинулся в направлении деревни мышкарей - старой, потому, что другие вряд ли успели обработать прилегающие земли.

Он устало брел среди кровохлебки и думал, что то, что он делает чистейшее безумие.

Он подошел к краю мышкаревой поляны. За ним, двигаясь вслед за минутной стрелкой часов, катилась к горизонту Европа. Однако! Он застыл в изумлении, глядя на изящный маленький городок футах в ста от крошечных квадратных полей: в крошечных, не шире человеческой ладони, окнах мелькали огоньки! Он и понятия не имел, что культура мышкарей дошла до использования огня; но вот они, крохотные огоньки свечей или масляных ламп...

Кэлторп прищурился, пытаясь приспособить зрение к темноте. Второе из десятифутовых полей... да, это лихра.

Он пригнулся, протянул руки и достал уже до мясистых белых листьев. И тут откуда-то сзади раздался визгливый смех и треск стеблей. Лунарь! Безмозглый краснорожий лунарь!

Он рванул полные пригорошни лихры, вскочил и помчался к освещенному окну своей хижины. У него не было ни малейшего желания получить отравленный гарпун или заразный укус, а мышкари явно встревожились. Их крики слились в целый хор: земля казалась черной от них Он достиг хижины, ворвался внутрь, захлопнул и запер на засов дверь.

- Достал!.. - Он ухмыльнулся. - Пусть теперь беснуются.

Они бесновались. Их вопли были, словно визг изношенной машины. Даже Оливер открыл сонный глаз, прислушиваясь.

- Должно быть, лихорадка, - равнодушно подытожил он.

Ли не стала бледнее: "рибланка" благополучно миновала.

- Ух! - сказала она, вслушиваясь в бесчинство снаружи. - Я всегда ненавидела крыс, но мышкари еще отвратительнее. Вся пронырливость и мерзость крыс, плюс дьявольская сообразительность.

- Да, - сказал Грант задумчиво. - Я и не знаю, что они могут. Они бы все равно до меня добрались.

- Похоже, что они унялись, - сказала девушка, прислушиваясь. - Шум утихает.

Грант выглянул в окно.

- Они все еще вокруг. Просто перешли от проклятий к разработке плана. Хотел бы я знать, какого... В один прекрасный день, если эта несчастная планетка будет еще чего-то стоить, ох и дело тут будет между людьми и мышкарями!

- Достаточно ли они цивилизованы, чтобы стать серьезным препятствием? Кроме того, они такие маленькие!