Луна доктора Фауста

Но радость его угасла, проворные шаги замедлились, а лицо омрачилось: «Привезти Каталину в город, полный распаленных испанцев, готовых наброситься даже на дойную козу, – затея смертельно опасная. Нет уж, лучше я отыщу Эльдорадо, набью сундуки золотом и драгоценными каменьями и вернусь в Баварию вместе с Каталиной, как бы ни шипел мой преосвященный братец. Каталина – единственная женщина, способная разжечь мою плоть и умиротворить мою душу».

И тотчас припомнилась ему незнакомка из Коро. «Лицом и повадкой она чем-то похожа на Каталину… Кому она принадлежит? Где скрывается при свете дня? Где прячет ее хозяин? Епископ, наверно, сможет ответить мне».

– Высокая красивая женщина в нарядном белом платье? – озабоченно переспросил Бастидас. – И вы встретили ее на рассвете у истока реки? И она обернулась к вам и поманила за собой? А потом пошла в чащу леса?.. Нет, Вильегас не солгал вам. Все, что он сказал, – чистая правда. Это не женщина, а дьяволица, принявшая женское обличье. А платье ее – не платье, а погребальный саван. Многие, подобно вам, видели ее, а потом жестоко поплатились за это. Негоже вам гоняться по ночам за незнакомками. Если вас одолевают дурные страсти, прибегните к таинству исповеди.

– Сударь, – сказал внезапно вошедший Диего де Монтес. – В порту ошвартовался корабль. Вам прислали вот эту записку.

«Милый друг Филипп, – прочел Гуттен, – только что прибыли. Тороплюсь к тебе. Любящий тебя Варфоломей Вельзер».

– Он в Венесуэле? Каким ветром могло занести мальчугана в Коро? Ему едва ли исполнилось девятнадцать. Как решился отправить его отец в этот дикий край? А-а, наверно, он выхлопотал для сына должность губернатора. Не везет тебе, Филипп. Вечно будешь вторым. Ах, да что за чушь я мелю! – воскликнул он, словно внезапно очнулся. – Как мог я хоть минуту претендовать на должность, занять которую младший Вельзер имеет все права?! Не его ли отец – полновластный владыка Венесуэлы? Разве не коронуют государей в тринадцать лет? В этом возрасте стал править принц Филипп. Но Вельзеру-младшему не позавидуешь: совладать со здешним народом весьма непросто. Править от его имени буду я. Меня знают и уважают, и я добьюсь, чтобы Варфоломею повиновались. Так поступал кардинал Сиснерос для блага нашего императора Карла, а ведь ему было всего девятнадцать лет, когда он приехал в Испанию. Я стану тенью губернатора Варфоломея Вельзера!

Не прошло и часа, как отпрыск могущественного банкира – румяный, безбородый, с голубыми глазами, светившимися приветливо и благодушно, – уже обнимал Гуттена.

Вид у него и вправду был совсем еще детский, и Филипп по-братски расцеловался с ним. Потом юноша вручил ему письмо от отца – старшего Вельзера, в котором тот просил оберегать Варфоломея. Одно из писем было от Даниэля Штевара: «Со времени приезда Гольденфингена, поведавшего нам, какие испытания выпали на долю экспедиции, слава доктора Фауста, которого уже год как нет с нами, прогремела на всю империю».

– Да-да, это чистая правда! – подтвердил Варфоломей. – Фауст ныне знаменит и в Германии, и за ее пределами, благодаря тому что безошибочно предсказал твою судьбу. Однако мы с отцом не поверили и оказались правы: ведь ты стоишь передо мной живой и здоровый. Ну, я готов двинуться на поиски Дома Солнца.

В тот же день глашатай ходил по улицам Коро, выкрикивая:

– По приказу его преосвященства дона Родриго де Бастидаса, епископа города Коро и губернатора нашей провинции, всем мужчинам испанского происхождения, а также вождям племени какетио надлежит прибыть в пять часов пополудни к церкви, где жителям славного города Коро будет сообщено имя нового губернатора!

В назначенный час епископ в торжественном облачении, сопровождаемый четырьмя алебардщиками, пройдя через раздавшуюся толпу, взошел на амвон.

– По праву, дарованному мне аудиенсией Санто-Доминго, я назначаю капитан-генералом и губернатором Венесуэлы дона Филиппа фон Гуттена. Господь да благословит его!

Негодующие крики потонули в восторженном реве. Варфоломей крепко обнял Филиппа.

– Отец до смерти обрадуется твоему назначению, брат мой, – сказал он.

– Надо известить Лопе де Монтальво, – сказал Гуттен Геваре. – Возьмите троих солдат и отправляйтесь в Баркисимето. Передайте, что скоро я тронусь в путь с сотней кавалеристов и отрядом пехоты.

22. ГОСУДАРСТВЕННАЯ НЕОБХОДИМОСТЬ

В январе 1541 года отряд выступил в Баркисимето.

– Коро совсем обезлюдел, – горделиво сказал Филипп. – У нас теперь настоящее войско: двести кавалеристов (если считать и тех, что остались с Монтальво) и двадцать аркебузиров – грозная сила в здешних краях. Мы завоюем Эльдорадо и привезем столько золота, что рядом с нами твой отец покажется нищим. Заботит меня лишь, что Коро остался без защиты.

Через пять недель они прибыли на место, и здесь, к несказанному своему удивлению, убедились, что отряд Лопе исчез, а в лагере осталось только десять человек, в числе которых были Хуан Кинкосес, Диего де Монтес, падре Тудела и Хуан Гевара.

– Что происходит? Где солдаты? Ушли на разведку?