Луна как жерло пушки. Роман и повести

Даже кельнеры, обычно спокойные и любезные, кажутся сегодня вызывающе смелыми: нагло окидывают глазами столики или же спят, так что нужно орать во всю глотку, пока дозовешься и втолкуешь, что еще подавать. Потом опять жди три часа. А под конец еще стоишь с протянутой рукой — не он, а ты, ты! — в ожидании, чтоб изволил получить свои чаевые. В окна заглядывала тьма — непроглядная, таинственная, немая и мрачная.

— Ноев ковчег, — обронил эксперт. Он пока еще был трезв, однако все время бормотал что-то под нос.

— Почему "Ноев ковчег"? — не понял Тудораке Хобоцел, которому приходилось беспрерывно мотаться между кухней и шумным сборищем обоих залов.

— Тогда вавилонское столпотворение… — проговорил Кыржэ. — Да, да, скорее всего… Пойди закажи вальс. Не в настроении? Тогда не нужно. Посиди немного — мельтешишь перед глазами, будто маятник.

Сегодня эксперт был очень мирно настроен… В каких только обличьях не являлся он перед Тудораке — в конце концов они словно бы объединились в какую-то одну гадкую и злую маску, но сегодня… "Возможно, вообще забыл натянуть ее на лицо?" — усмехнулся про себя обер-кельнер.

Кыржэ был в штатском, и все же в облике его оставалась что-то от дубинки, от жестокости карателя. Сегодня он почему-то надел деревенскую рубаху из домотканого полотна, застегнутую на стеклянные пуговицы. Более всего поражала цепочка у пояса, предназначенная для перочинного ножа или связки ключей. В таком виде Тудораке никогда еще не приходилось видеть эксперта. "Очередная маскировка, теперь уже полный маскарад, даже в одежде. Что-то здесь вызывает подозрения…" — подумал кельнер. Внезапно он почувствовал себя в более выигрышном положении, чем эксперт, несмотря на то что поводов к такому заключению пока еще не было. Напротив, гость совсем не пил, графин стоял перед ним почти полный. Что ж такое случилось, откуда это минорное настроение?

— Значит, Ноев ковчег? — попробовал растормошить его Тудораке: возможно, все-таки выведет из равновесия.

— И считал, и считаю, — вяло ответил тот. — С малых лет, чуть ли не с колыбели, я постиг истину: правда всегда на стороне взрослых. Ты — маленький, он же, взрослый, — большой, — проговорил он, как будто решив поделиться наболевшим. — Однажды ребенком меня укусила собака. Очень больно, до крови. Мне так сильно захотелось отомстить, что я начал даже собирать камни отплатить так отплатить! Но отец, поняв, что на уме, посоветовал лучше бросить собаке кусок мамалыги. — Он прикоснулся губами к краю кружки. Тудораке понял, пить эксперт сегодня не будет — намерен упиваться слезной исповедью. — И я бросил, как велел отец, кусок мамалыги и той собаке, что укусила, и другим. А потом, уже будучи взрослым, понял, что мне тоже… что и мне следует своя кость, чтоб и мне кто-то бросал ее. Потому что у самого выросли хорошие клыки…

— Угрызения совести, это понятно, — сочувственно проговорил Хобоцел, и нельзя было понять, то ли парень льет воду на его мельницу, то ли подливает масла в огонь, стараясь еще больше подзадорить. "Да, — подумал он, — придется хлебнуть сегодня этого киселя…" — А может быть, стоило лучше бросить в собаку камнем? И почему вы вспомнили об этом… именно сегодня?

— Почему сегодня? Если б человек сам понимал, что у него на душе… Захотелось излить душу перед другой христианской душой. Вот ты ею и оказался.

"Похоже, тут не просто слезные излияния, — подумал Хобоцел. — Надеется вернуться в родные края, сволочь, откуда ушел в свое время пока еще без всякой вины. Не тяга к земле заговорила — желание спрятаться, переждать, выжить… Понимает, что не сегодня-завтра должен будет решать: что же дальше?"

— Почему вы совсем не пьете, господин эксперт? Смотрите: вино в вашей любимой кружке… Неужели ничего не закажете на ужин? — словно бы между прочим спросил он.

Но Кыржэ отказался. Ничего ему не хочется. Ничего. Он стал озабоченно рыться в карманах.

— Чего испугался? — как по книге, прочел он удивление в глазах кельнера. — Давно уже не ношу оружия, еще с той поры, как не сдержался, полакомился теми тремя… Попались, да, попались, зато четвертый — убежал, выпрыгнул в окно… Был еще и пятый, только не явился Чего там ждать, решил я, пойдут допросы, все такое прочее. Поступил против собственных правил, зато — сразу…

"Ах ты убийца!" — Тудораке попытался отвести взгляд в сторону, но перед глазами все равно стоял тот самый "пятый", которого он…

— Тебе случалось когда-нибудь, после целого дня на косовице или работы в лесу… — совсем одолела тоска Кыржэ. — Случалось, спрашиваю, лечь наконец на сено после трудового дня и все равно не иметь сил заснуть? Так и у меня… Кое-что вроде бы определилось в деле Тома Улму, причем подлинного, не подставного лица… Посмотрим! Главное даже не в имени… — забормотал он под нос. — Ну его в болото! — Он отставил подальше кружку с вином. — Поэтому и не могу найти себе покоя, не сплю по ночам… Не нужно, ничего не нужно!