Луна над горой

Последние десять лет в землях Вэй было неспокойно. Началось все с распутного поведения Нань-цзы, супруги прежнего князя. Первый заговор с целью избавиться от нее организовал Гуншу Сюй, но хитрая красавица сумела добиться его изгнания в страну Лу. Потом старший сын Лин-гуна, Куай Куй, попытался убить Нань-цзы, но тоже принужден был бежать и укрыться в уделе Цзинь. Лин-гун, лишившийся наследника, вскоре умер. Единственным кандидатом на престол оказался юный Чжэ – сын бежавшего Куай Куя и внук Лин-гуна. Он-то и стал новым князем под именем Чу-гун.

Тем временем Куай Куй, поддерживаемый правительством Цзинь, вторгся в западные пределы Вэй, где затаился, выжидая шанса вернуть себе трон. Выходило, что сын защищает свой престол, а отец пытается захватить власть. Так обстояли дела в княжестве Вэй, где по рекомендации Кун-цзы предстояло служить Цзы Лу.

Назначили его наместником в уезд Пу, где он управлял делами от имени семьи Кун – самого могущественного рода Вэй, занимавшего такое же положение, как клан Цзисунь в Лу. Глава семьи Кун Шуюй, человек незаурядный, распоряжался своими владениями разумно. Прежде Пу принадлежал Гуншу Сюю – тому самому, что восстал против власти Нань-цзы и был изгнан по ее навету. Жители уезда были обижены за своего прежнего господина и настроены весьма враждебно. Впрочем, земли эти и раньше не отличались спокойствием – Цзы Лу уже приходилось сталкиваться с мятежной толпой, когда он проезжал здесь вместе с Кун-цзы несколько лет назад.

Прежде чем приступить к своим обязанностям, Цзы Лу пришел к Учителю за советом: что делать с уездом, где так сильны бунтарские настроения?

– Уважительное отношение склонит к послушанию самых отчаянных. Справедливость и милосердие помогут завоевать любовь сильных. Мягкость и решительность утихомирят злонамеренных, – сказал ему Кун-цзы.

Цзы Лу с благодарностью поклонился и отбыл к месту службы.

Прибыв в уезд Пу, он созвал наиболее влиятельных и наиболее бунтарски настроенных местных жителей, чтобы поговорить с ними откровенно. Он не пытался добиться от них подчинения, лишь желал, памятуя о словах Учителя: «Нельзя наказывать, если прежде не пытался наставить», – рассказать им, как собирается вести дела.

По-видимому, прямой разговор снискал ему популярность в этом диком краю – смутьяны теперь восхищались его честностью и великодушием. К тому же Цзы Лу был известен в Поднебесной как самый простой и открытый из учеников Кун-цзы. Учитель сказал о нем: «Цзы Лу может полусловом разрешить судебную тяжбу», – и все повторяли эти слова на разные лады, приукрашивая и преувеличивая. Наверняка их слышали и в уезде Пу, что тоже сыграло Цзы Лу на руку.

Прошло три года, и Кун-цзы случилось проезжать через земли Пу. Оказавшись там, он воскликнул: «Как хорошо, что Цзы Лу честен и почитает добродетель!» Проехав еще немного, добавил: «Как хорошо, что Цзы Лу предан делу и великодушен!» И, наконец, добравшись до резиденции Цзы Лу, у порога произнес: «Как хорошо, что Цзы Лу проницателен и решителен!»

Цзы Гун, который держал под уздцы лошадь Учителя, спросил, почему тот восхваляет Цзы Лу – ведь они еще не успели встретиться.

– Когда мы въехали в эти земли, я увидел, что поля тщательно прополоты, а оросительные каналы глубоки. Значит, люди, имея честного и почитающего добродетель управителя, работают усердно. Когда мы въехали в деревню, я заметил, что дома окружены аккуратными изгородями и повсюду растут деревья с пышными кронами. Значит, люди, глядя на управителя, преданного делу и великодушного, не пренебрегают своими обязанностями. Наконец, когда мы достигли резиденции, я убедился, что во дворе безупречно чисто, а слуги беспрекословно выполняют распоряжения. Значит, управитель проницателен и решителен, и вся работа хорошо организована. Так я узнал, как Цзы Лу ведет дела, еще до встречи с ним самим.

15

Цзы Лу ненадолго вернулся в княжество Лу примерно в ту пору, когда тамошний князь Ай-гун, отправившись на охоту в западные земли, поймал диковинного зверя под названием цилинь[29]. Тогда же один сановник по имени Шэ из княжества Малое Чжу взбунтовался против властей и бежал в Лу. Он встречался раньше с Цзы Лу и, проникнувшись к нему доверием, теперь заявил: «Если Цзы Лу даст слово, иных гарантий мне не нужно». В те времена человек, бежавший из одного удела в другой, мог жить там безопасно, только если государство обещало ему защиту. Тем не менее этому беглецу достаточно было лишь слова Цзы Лу, – честность последнего и его верность долгу были известны всем. Кун-цзы, например, говорил, что Цзы Лу никогда не откладывает выполнение обещаний на завтра.

Тем не менее Цзы Лу наотрез отказался.

– Этот человек доверяет твоему слову больше, чем слову государства, имеющего тысячу боевых колесниц, – упрекнул его кто-то. – Невозможно и представить более высокую честь. Что же тебя смущает?