Луна-парк

– Что мы, собственно, и делаем. А как там мой задержанный?

– В порядке. Его рука будет как новенькая к тому моменту, когда он выйдет из тюрьмы. Возможно, случится это лет через десять, но я сильно сомневаюсь.

– Он несовершеннолетний?

Джоан повела бровями:

– Девятнадцать лет.

– Охренеть. А приятелю его сколько?

Веселье сошло с ее лица:

– Столько же. Так что, боюсь, никакого судебного разбирательства не будет. Если он вообще выживет.

– Все будет в порядке.

Джоан пожала плечами и, выдавив из себя улыбку, глотнула шампанского:

– Его зовут Вудро. Это, по-твоему, нормально? Вудро Абернати. Вполне подходящее имя для типа с фиолетовой паклей на голове, словно у какого-нибудь урода из «Безумного Макса». Видел, как он жевал ухо того парнишки?

Дэйв кивнул. Он смотрел Джоан прямо в глаза. Глаза, обычно выражавшие уверенность и легкое удивление, а сейчас казавшиеся немного дикими. Он видел в них замешательство, боль и страх.

– Нет, раз уж Вудро так хотел кушать, почему не купил хот-дог?

– Ты поступила правильно, – сказал Дэйв и похлопал ее по бедру. Только чтобы подбодрить, но как только ладонь прикоснулась к коже, он испытал прилив тепла. Он поспешно убрал ладонь и положил на свою ногу. – Подонок понимал, что делает.

– Первого удара было вполне достаточно.

– Но он все еще оставался вооружен.

– Я смогла бы отнять у него нож и без второго удара. Не нужно было его добивать. – Она допила шампанское, снова наполнила бокал и потянулась за фужером Дэйва. – Зачем только я это сделала… – пробормотала она.

– Наверняка с ним все обойдется. А если и не выживет, можешь быть уверена, что спасла чью-то жизнь. Жизнь его следующей жертвы… или жертв.

– Да. Это я и буду себе говорить. Гадство.

– Ты впервые причиняешь кому-то серьезный ущерб?

– Ну, в прошлом году я сломала ключицу одному парню. Остановила за превышение скорости, а он в драку полез. Огромный детина, а мозгов как у ребенка.

– Н-да, – сказал Дэйв, – А я как-то прикончил одного парня. Еще в Лос-Анджелесском департаменте когда служил. Хренов наркоман. Пер на меня, паля из «Мак-10».

– Боже.

– Отличная, кстати, штука, да вот беда, через пару секунд кончается весь заряд. Так вот, пока этот парень перезаряжал магазин, я успел влепить ему в грудь четыре «маслины».

– Боже, – повторила она.

– Это был типичный случай из серии «Он-или-я», тебе не кажется?

– Ну, я бы сказала: да.

– Мразь был парень. Полжизни провел за решеткой: несколько лет за нападение с применением огнестрела… несколько лет за изнасилование… еще несколько лет за вооруженный грабеж. В восемнадцать лет он подозревался в торговле кокаином, но поскольку ордера на обыск не было, то в этом обвинения с него сняли.

– Нехороший какой-то парень, – сказала Джоан, и в ее голосе наконец прозвучали прежние веселые нотки.

– По всем статьям. И вот он бросился на меня с этим сволочным пистолетом-пулеметом. И я его прикончил. И это чуть не надломило меня самого. Потом месяцами маялся. И смысл?

– Для меня смысл есть. Сейчас.

– Вот после этого я и оказался здесь. Думал, в маленьком городке царят тишь-гладь да Божья благодать. Понимаешь? Все-таки не Лос-Анджелес. А что привело сюда тебя?

– Семейные обстоятельства. Мама вышла замуж за поэта, который постоянно ездил сюда на всякие писательские конференции, а в один прекрасный день взял и решил осесть.

– Городской сумасшедший, – сказал Дэйв.

– Ты заметил? Туристы из больших городов искренне считают, что тут рай земной, а южные штаты – мекка деревенщины.

Дэйв вдруг вспомнил, как она вела себя вчера с моряками.

– Ты раньше служила во флоте? – спросил он.

– Папа служил. Мы потеряли его во Вьетнаме. В дельте Меконга. Он там был стрелком на патрульном катере, – она сделала еще глоток шампанского. – Короче, потом мама закрутила с этим поэтом и перевезла нас сюда. Я тогда училась в магистратуре университета библиотечному делу…

– Ты… библиотекарь?

Она легонько стукнула его по руке тыльной стороной ладони:

– А ты что-то имеешь против библиотекарей, крутой парень?

– Просто в голове не укладывается. Как будущий библиотекарь в итоге стал полицейским?

– Мама вместе со своим поэтом однажды пропали. Мне нужна была работа, а в ходе расследования мне приходилось общаться с полицейскими. Бет Ланье – вот кто заронил в мою голову эту идею, а дальше само пошло-поехало.

– Почему я никогда не знал об этом?

– А ты никогда не спрашивал, – улыбнулась Джоан, допивая шампанское, поставила фужер на столик и наполнила остатками из бутылки. После чего принялась откупоривать вторую.

– Я уже был здесь, когда ты вступила в ряды полиции, – сказал Дэйв, – но ничего не слышал об исчезновении твоей матери.

– Одинокий Волк Карсон? Есть уйма вещей, которых ты не слушал, – она хихикнула, – то есть не слышал.

Она направила горлышко бутылки в сторону кресла-качалки, где приземлилась первая пробка, и снова выстрелила. На этот раз пена все-таки пошла.

– Уй бля! – выдохнула Джоан и принялась наполнять стаканы. Пены было слишком много, так что ей пришлось приложить горлышко бутылки ко рту и выхлебать ее.