Луна с правой стороны, или Необыкновенная любовь (сборник)

— Да-а,— протянул Андрей,— ты всё таким же остался, каким и был...

— Таким, таким, ей-богу, таким... даже немного поглупел,— и снова расплылся в улыбку.

— Итак, за встречу и...

Андрей повернул голову, обежал глазами пивную, несколько минут постоял на сутулой широкой спине хозяина, разглядел с ног до головы Петра и остановился на картине. Картина изображала небольшое озеро, окруженное густым лиственным лесом. На поверхности озера жёлтыми звёздами горели ненюфары, ворохом рассыпанного серебра трепыхался опрокинутый месяц, а вокруг месяца, поднимая голубые струи воды, кружились обнажённые женщины. Было на картине шумно, весело. Из-за дерева на хоровод женщин и на серебро месяца жадно глядела страшная рожа лешего.

— Леший,— прошептал Андрей и задрожал.

— Ты что? — спросил тревожно Евгений и тоже посмотрел на картину.— Намалюют...

— Ты не в партии? — спросил неожиданно и всё так же шёпотом Андрей.

— Нет,— ответил Евгений и, подумав, добавил,— за церковный брак исключили.

— А ты веришь?

— Нет, а так как-то вышло, по привычке...

— А я в партии,— тяжело проговорил Андрей,— и верю...

— В бога?..

Андрей дёрнулся, дрожащими пальцами взял с пивом стакан, жадно выпил, поставил стакан на место, резко и зло уставился на Евгения и долго шевелил губами.

— Это ничего,— сказал Евгений и тоже выпил,— мы народ русский, странный. Мы иногда бога об дорогу, а иногда от чирья молебны служим...

— Да-а,— протянул Андрей и отвернулся,— не в бога, а в чертовщину.

— В чертовщину? — удивился Евгений и расплылся в улыбку.— В чертовщину, говоришь?

Евгений от улыбки перешёл в хохот. Его маленькие глазки совершенно пропали в жирных веках. Он колыхался всем телом. От его тела поскрипывал старый венский стул. Заметалась в клетке привыкшая к шуму пивной канарейка. Хозяин отвернулся от шкафа и, глядя на Евгения, тоже расплылся в улыбку. А Пётр отставлял как-то особенно смешно зад, подёргивал коленками, издавая странные телячьи звуки: бе-бе.

Евгений, чуть-чуть приоткрывая глазки, спросил:

— Так, говоришь, в чертовщину?

Андрей дёргался плечами, схватывая зубами нижнюю губу.

— Ха-ха...— гремел Евгений.— И ты думаешь, я тебе поверю... Ха-ха...

Под синими, глубоко запавшими в орбиты, глазами Андрея бились две тонкие, похожие на червячков, тёмные жилки. Андрей что-то силился сказать, но ничего не сказал, так как в эту минуту отворилась дверь и в пивную шумно ввалилось несколько посетителей. Андрей съежился, вдавил голову в плечи и робко запрыгал жилками. Евгений тоже перестал хохотать. Он вытер платком влажное от смеха лицо, посмотрел на вошедших.

— Да-а... ну и смешон ты, Андрей, ей-богу,— сказал ласково Евгений и наполнил стаканы.

— Выпьем.

— Я и сам не знаю, что такое со мной творится,— ответил Андрей.

— Да-а.

— Вот уж два месяца не даёт мне покоя эта проклятая чертовщина.

— Не понимаю я тебя, Андрей. Ты просто, как я вижу, болен...

— Возможно. Так, слушай, я тебе расскажу.— И Андрей поднял стакан и выпил.

— Наливай.

С буфета что-то рванулось, зашипело и с хрипом закружилось по залу, а потом из хрипа поднялся, зарыдал пропитый женский голос:

Сухой бы я корочкой пита-а-а-лась,

Холодную воду бы пила,

Тобой бы, мой милый, наслажда-а-а-лась,

И век бы счастлива была...

...И э-эх...

И на этом голос крякнул и затерялся в поднявшемся хрипе.

Кто-то из гостей крикнул:

— А граммофон-то у вас, хозяин, того, подгулял.

— Есть маленько! — ответил хозяин и переменил пластинку.

II

Граммофон хрипел, откалывал:

С ярмарки ехал ухарь-купец,

Ухарь-купец, удалой молодец...

А под ухарь-купца рассказывал Андрей:

— Жизнь моя, Евгений, после фронта странно потекла, в особенности за последнее время. За это время я нигде не могу найти себе покоя, меня всюду преследует проклятый рок. Меня ничто не удовлетворяет. По ночам я вижу страшные сны, от которых вскакиваю и ору, как сумасшедший...

— И ты веришь в сны?..

Андрей дёрнулся.

— Да. Я даже потерял грань сна и яви.— И он дрожащими пальцами полез в карман френча, достал небольшой клочок бумаги, сложенный вчетверо, и подал Евгению.— На.

Евгений развернул клочок бумаги и прочёл:

МАГАЗИН

ИСААКА ШАПИРШТЕЙНА

_______

А д р е с :

гор. Москва, Кузнецк. мост,

дом № . . .

_________

7/IХ 1913 г.

ПОКУПКА и ПРОДАЖА

СЕРЕБРА, ЗОЛОТА И БЛАГОРОДН. МЕТАЛЛОВ

СЧЕТ

Господину В. В. Вахмистру.

Проданы серебряные часы

с однонедельным заводом · · ·

1 шт. 37 р. 30 к.

Деньги получил сполна

за Исаака Шапирштейна

Яков Кроль

Евгений улыбнулся, сложил счёт и подал обратно Андрею.

— Ничего особенного.

На лице Андрея вместо улыбки — искривлённые губы да белизна оскаленных зубов.

— Ничего особенного.

— Конечно.