Луна – суровая госпожа. Свободное владение Фарнхэма

Лучше последнее, подумал Мемток. Можно выкинуть старшего садовника и старшего над жеребцами и отдать оба их помещения дикарю – вот тогда все поймут, какой важной птицей является эта достопримечательность… а заодно и настроить их обоих тем самым против дикаря. Тогда он быстро поймет, кто его друг. А им будет, конечно же, Мемток, и никто другой. Кроме того, садовник последнее время стал заносчив, намекая, что он не обязан подчиняться главному управляющему. Ему не повредит небольшая встряска.

– О, мне не нужно ничего особенного, – заверил Хью.

– Пошли, пошли! Необходимо, чтобы у тебя были все удобства. Мне и самому подчас хочется куда-нибудь скрыться от всех этих треволнений. Но я не могу: проблемы, проблемы, целые дни напролет – одни проблемы, а все потому, что некоторые совершенно не способны думать самостоятельно. Так что нам очень не хватает умного человека. Мы подберем тебе и твоему слуге удобные помещения, где вам обоим вполне хватит места.

Слуга? Но где найти такого малого, оскопленного и достаточно надежного, которому можно было бы поручить докладывать обо всем, будучи при этом уверенным, что информация не станет достоянием посторонних ушей? Если сейчас кастрировать сына его старшей сестры, успеет ли тот оправиться вовремя? И оценит ли сестра всю мудрость подобного решения? Он возлагал на парня очень большие надежды. Мемток в глубине души сознавал, что когда-нибудь ему придется уйти – разумеется, не скоро, через много лет, – и лучше всего, если бы этот высокий пост унаследовал его родственник. Но все должно быть спланировано, и чем раньше он начнет выстраивать этот план, тем лучше. Хорошо бы еще убедить сестру!

Мемток вел Хью по людным коридорам. Слуги так и прыскали в сторону при их приближении. Кроме одного – он неудачно споткнулся и был наказан за свою неловкость укусом хлыста.

– Боже мой! Какое огромное здание!

– Это? Подожди, ты еще не видел дворца! Правда, он, несомненно, скоро развалится под умелым руководством моего заместителя. Хью, ведь здесь только четверть всего персонала. Тут устраиваются лишь вечеринки в саду, а не официальные торжества. И только для горстки гостей. В городе же к нам постоянно прибывают и убывают Избранные. Иногда меня по нескольку раз за ночь поднимают с постели, чтобы я приготовил покои для какого-нибудь лорда, прибывшего без всякого предварительного уведомления, и его дам. В таких случаях мне всегда помогает предусмотрительность. Отпирая двери крыла для гостей, я всегда знаю – знаю, заметь, – что кровати застелены свежим, ароматным бельем, что гостей ожидают напитки, нигде ни пылинки и мягко играет музыка.

– Да, но это, наверное, обеспечивается безукоризненной работой прислуги.

– Безукоризненной! – фыркнул Мемток. – Хотел бы я согласиться с тобой. На самом деле все это стоит мне немалых усилий: ежедневно перед сном, независимо от того, устал я или нет, я совершаю обход каждой из комнат. Затем я еще должен встать и убедиться, что недочеты устранены, не полагаясь на заверения слуг. Они все лжецы, Хью. Слишком много Счастья. Их милость слишком щедр, он никогда не урезает рацион.

– Я считаю, что питание вполне достаточное. И качественное.

– Я ведь не сказал «пища», я сказал «Счастье». Я распоряжаюсь пищей и не считаю, что этих дармоедов нужно морить голодом в качестве наказания. Хлыст куда лучше. И они это понимают. Всегда помни, Хью: у большинства слуг мозгов как таковых нет. Они так же легкомысленны, как и Избранные… Это, естественно, не относится к их милости – я бы никогда не посмел критиковать своего патрона. Я говорю об Избранных вообще. Ну, ты сам понимаешь. – Он подмигнул Хью и шутливо ткнул его пальцем.

– Я знаю об Избранных не так уж много, – сказал Хью. – Да и почти не встречал их.

– Ничего… еще повстречаешь. Чтобы иметь хоть небольшое соображение, недостаточно одной темной кожи, хотя в храмах и учат обратному. Только учти: цитировать мои слова не нужно, да я и не признаюсь никогда, что говорил такое. Но… как ты думаешь, кто в действительности управляет этим имением?

– Я здесь слишком недолго, чтобы составить какое-нибудь мнение.

– Весьма проницательно. Ты мог бы пойти очень далеко, если бы был честолюбив. Тогда, позволь, я объясню. Если их милость уезжает куда-нибудь, хозяйство продолжает функционировать, будто ничего не случилось. Но если уеду или позволю себе заболеть я… Ты знаешь, я просто боюсь подумать о таком. – Он взмахнул хлыстом. – И они это знают. С его дороги они так быстро не сворачивают, как с моей.

Хью решил переменить тему:

– Я все-таки не понял твоего замечания относительно рациона счастья.

– Разве ты не получал Счастья?

– Я даже не знаю, что это такое.

– Ого! А ведь причитающиеся тебе и твоим учителям порции отправляли каждый день. Они, значит, до вас не доходили? Придется заняться расследованием. Что касается Счастья… Я сейчас покажу тебе кое-что.

Мемток поднялся по пандусу и вывел Хью на небольшой балкон. Перед ними простирался центральный обеденный зал для слуг, по которому змеились три очереди.