Луна светит безумцам

На шум выстрела прибежали остальные – два других фэбээровца и полицейские, дежурившие снаружи. Кэррин хрюкнула, больно двинув меня локтем в живот. Охнув, я скатился с нее, и мы поднялись. Кажется, оба целы...

– Что здесь творится? – потребовал объяснений полицейский.

– Произошло недоразумение, – невозмутимо ответил Дентон. – Самопроизвольный выстрел пистолета агента Бенн.

Офицер почесал в затылке и посмотрел на Мерфи.

– Это правда, лейтенант?

– Черта с два! Эта сума...

Кэррин не дала закончить. Она опять двинула меня локтем и, пока я потирал многострадальный живот, быстро ответила:

– Все случилось, как рассказал агент Дентон.

Я в недоумении уставился на нее:

– Мёрф, дай мне сказать. Эта девица...

– ...не справилась со своим оружием, – подытожила Кэррин.

Полицейский пожал плечами и отвернулся.

Дентон несколько секунд пристально смотрел на мою спутницу, затем позвал своих ребят:

– Роджер, Джо, убедитесь, что с лейтенантом Мерфи все в порядке и проводите ее до машины.

– Сделаем, Фил. – К нам подскочил лопоухий рыжий пацан с веснушками по всей физиономии. – Мистер Дрезден! Лейтенант! Меня зовут Роджер Харрис, а это агент Уилсон. Почему бы нам всем не выйти на свежий воздух?

Его угрюмый напарник, нескладный лысеющий мужик с объемистым брюшком, молча кивнул нам, указывая на выход, и хмуро потопал к дверям. Кэррин смерила Дентона долгим взглядом, крутанулась на каблуках и торжественно зашагала вслед за увальнем. Ну и я за ней, будто нитка за иголкой.

– Уф... До сих пор поверить не могу! Слушай, какого дьявола ты не сказала им, что случилось на самом деле? – вполголоса спросил я.

– Что эта дрянь пыталась исподтишка врезать мне? – Мерфи и не думала говорить тише.

– Что она пыталась дырок в тебе понаделать, – уточнил я.

Мерфи зашипела, но шаг не сбавила. Я оглянулся и увидел, что полицейские уже огораживают место вокруг тела. Вовсю суетились медэксперты. Дентон стоял на коленях позади Бенн, а она сидела, уткнувшись лицом в ладони, и, похоже, плакала. Дентон бесстрастно разглядывал меня – казалось, в уме прикидывая, что напишет в моем досье: «Выше среднего роста, худощавый, острые черты лица, без особых примет». Я тоже смотрел на него и вдруг меня озарило – Дентон чтото скрывает. Знает и молчит. Что навело меня на эту догадку? Весь его облик, поведение, пульсирующая жилка на лбу...

– Хм, – хмыкнул лопоухий.

Я обернулся.

Харрис открыл дверь для нас с Мерфи. Мы вышли.

– Может, Деборе и правда стоит расслабиться, – заговорил рыжий. – Она знавала одного из убитых и после всего стала сама не своя. Уж месяц не спит.

– Заткнись, Харрис. Хорош трепаться, – проворчал агент Уилсон. Он развернулся к нам и сказал ровным голосом: – А вы, двое, шуруйтека отсюда ко всем чертям, и чтоб я вас здесь больше не видел. Между прочим, лейтенант, теперь отделу внутренних расследований будет чем заняться, не правда ли?

И пошел в клуб. Рыжий смущенно улыбнулся, извиняясь за грубость напарника, и поспешил за толстяком. Дверь захлопнулась, мы с Мерфи остались снаружи одниодинешеньки. Я посмотрел на сияющую в безоблачном небе луну... Подведем итоги! Что мы имеем в активе? Вервольфа, напавшего на «шестерку» Марконе. Искалеченное тело. Море крови. Спятивших агентов ФБР, которые заводятся с полоборота и начинают палить почем зря. Немного кунгфу, немного вестерна и несколько вскользь брошенных угроз. Одним словом, волноваться не о чем – просто еще одна ночь на работе.

Глава 3

Меня мутило. Изорванная человеческая плоть, идиотская стычка с фэбээровцами – впечатлений хоть отбавляй. После выстрела в ушах стоял гул, а адреналина в крови с лихвой хватило бы на маленькую армию. Тело начала сотрясать крупная дрожь. В общем, отходняк по полной программе. Я закрыл глаза и подставил лицо свежему осеннему ветру.

«Спокойствие, Гарри, расслабься, – твердил я себе. – Дыши глубже. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Ты жив. Мертвые дышать не умеют. Это не твои куски разбросаны в той страшной комнате. Пуля не нашла твое сердце. Ты жив, и Мерфи цела, и больше не надо всматриваться в безглазое лицо мертвеца».

Изувеченный труп упрямо маячил перед внутренним взором; я чувствовал удушливый смрад вырванных кишок, помнил липкий от пролитой крови пол и забрызганные стены. Я ощущал противный вкус горечи во рту и боролся с новыми позывами к рвоте. Мне хотелось орать и топать ногами, лишь бы избавиться от дикого напряжения. Я начинал понимать состояние Деборы Бенн, ведь ей довелось расследовать целую вереницу подобных убийств. Чей разум, чьи нервы выдержат такое?

Я просто старался дышать. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Холодный ветер приятно освежал лицо и приносил с собой пряный аромат осени. Октябрь в Чикаго промозглый, ветреный, и тем не менее я люблю это время года, мне нравится бродить в одиночестве по вечерним улицам и думать, думать... Потихоньку я успокоился. Мерфи стояла позади и тоже пыталась посвоему оклематься. Мы одновременно, не сговариваясь, пошли к машине.