Луна в кармане

Я услышала шаги в коридоре и обернулась, ожидая увидеть Изабель. Но это была не она. Это оказалась одна из девушек, и даже через штору я узнала Каролину Доуз.

Она тоже увидела меня и, похоже, удивилась не меньше моего. По какой-то безумной причине я подумала, что случится чудо и все сложится хорошо. Мы были не в школе и даже не дома. Мы находились за много километров оттуда. Я улыбнулась ей.

– О господи. – Она поморщилась. – А ты-то что тут делаешь?

Черт.

В горле немедленно образовался ком, и как по мановению волшебной палочки я снова стала прыщавой толстухой, поплотнее кутающейся в черное пальто. Только у меня не было пальто или лишних двадцати килограммов – я была открытой мишенью.

Потом она рассмеялась. Рассмеялась и покачала головой, отступая от двери и прикрывая рот рукой. Она побежала обратно к стойке. Хлоп-хлоп-хлоп – легко и весело стучали ее шлепанцы.

Я повернулась к мусорным бакам и закрыла глаза, слушая звук своего дыхания.

– Кто это? – спросила подруга Каролины.

– Коули Спаркс. – Каролина все еще смеялась.

– Кто?

– Девчонка из моей школы. Неудачница.

Каролина говорила громко, достаточно громко, чтобы мне было слышно ее с другого конца ресторана. Я знала, что Норман тоже ее слышит, представляла, что он сейчас думает, но не могла позволить себе обернуться.

– Клянусь, она с любым готова переспать. – Она снова засмеялась.

– Это ужасно, – сказала ее подруга, но я слышала по голосу, что она тоже улыбается.

– Она сама виновата, – откликнулась Каролина. – Главная потаскуха в нашей школе. К тому же считает себя крутой, потому что ее мать – Кики Спаркс. Как будто этим можно кого-нибудь впечатлить.

Я подтянула колени к груди. Я как будто снова была в школе, в женской раздевалке, в тот день, когда Каролина и ее подружки открыли мою спортивную сумку и на всеобщее обозрение вытащили мои огромные трусы.

Каждый раз, когда мне казалось, что хуже уже некуда, мне доказывали обратное.

Если бы я была Мирой, я бы сделала вид, что вообще не замечаю происходящего. Если бы я была Морган, я бы встала и подошла к Каролине сообщить, что я о ней думаю. Если бы я была Изабель, я бы, наверное, двинула ей как следует. Но я была просто собой. Так что я сжалась в комок, закрыла глаза и ждала, когда это закончится.

– Поверить не могу, что она здесь, – продолжала Каролина. – Если мне придется снова наблюдать ее мерзкую физиономию, каникулы будут испорчены!

Тут я услышала звуки. Совсем близко. Я обернулась. Это была Изабель. Она стояла по другую сторону двери, скрестив руки на груди, смотрела на Каролину Доуз и слушала ее.

«Прекрасно, – подумала я. – Теперь она может ненавидеть меня не без повода».

Я ждала ее реакции – одного из фирменных едких и ворчливых замечаний. Но она промолчала. Через несколько секунд Норман сообщил, что заказ готов, и она ушла.

Я услышала, как она пробивает их заказ – ящик кассы выдвинулся с жизнерадостным звоном. Она отсчитала сдачу, скрипнула входная дверь – Каролина и ее подруга уходили.

– Пожалуйста, – сказала Изабель. – Хорошего дня.

– И вам, – откликнулась подруга Каролины. Звякнул на прощание дверной колокольчик. Изабель вышла из-за стойки и перевернула табличку на «Закрыто».

Как ни хотелось мне начать с чистого листа, в каком бы свете я ни хотела, чтобы они с Норманом меня видели, – все было бесполезно. Изабель вцепится в эту информацию и с ней убежит.

Я услышала, что она неторопливо идет ко мне и, сглотнув, подготовилась. Она встала напротив. Я четко ощущала ее присутствие.

– Просто промолчи, – попросила я. – Ладно?

Мой голос прозвучал слабо и печально.

Изабель долго не произносила ни звука. Я сосредоточилась на небе, пытаясь запомнить точный оттенок его голубизны. И я вздрогнула, когда она неожиданно тихо сказала:

– Идем!

– Что? – Я обернулась. Она смотрела на меня.

– Что слышала. – Она сняла фартук, бросила его на стойку и направилась к дверям. Она не обернулась, чтобы посмотреть, пойду ли я за ней. Она просто двигалась дальше. – Идем.

Мы прошли к «Гольфу», оставив Нормана закрывать закусочную. Изабель забралась в машину и отыскала на полу ключ.

Она завела мотор, и тут же оглушительно заиграл проигрыватель. Она едва заметно убавила звук.

Я чувствовала, что должна что-то сказать.

– Послушай, – начала я. – По поводу этой девчонки…

Она покачала головой и потянулась к проигрывателю, снова включая его на полную громкость и заглушая мой голос. К дому мы ехали, кажется, со скоростью за сто. Впрочем, наверняка я не знала – спидометр был сломан, как и покосившееся зеркальце заднего вида, и рычаг переключения передач, у которого вместо набалдашника на рукоятке был раскрашенный под земной шар каучуковый мячик. По всему полу и заднему сиденью валялись губные помады, коробки из-под дисков, журналы «Вог» и «Мирабелла» и пар двадцать солнцезащитных очков. С каждым поворотом весь этот скарб с грохотом переезжал туда-сюда. Изабель рулила, не обронив ни единого слова, плотно сжав губы.