Луна Верховного. Том 3

– Все нормально, Берн, – говорю я. – Это мои знакомые.

– Которые тоже хотят тебя увезти?

Они с Али сговорились, что ли? Юмористы. Хотя в случае с Берном, это, кажется, даже не шутка. Впрочем, неважно.

– Этот разговор будет коротким.

Я поворачиваюсь к рыжей имани. Она будто бы изменилась и не изменилась. На острове Рамона пряталась от солнца, а сейчас все ее лицо, шею и руки покрывают многочисленные веснушки пополам с золотистым загаром.

– Что ты хотела, Мишель? – Может, резко, но честно: не хватает меня на притворство.

– Поговорить, – повторяет рыжая.

Взгляд! Точно, взгляд изменился. Если раньше Мишель при встрече обдавала меня высокомерием и смотрела на меня с ненавистью, то сейчас эти все чувства ушли, оставив какую-то неуверенность и… что-то еще, что у меня не получается понять.

– Говори, – разрешаю я. Не отвяжется же.

– Наедине, – уточняет она.

– Странное требование. Здесь все вервольфы, они все услышат.

– Мне без разницы, – передергивает плечами Мишель. – Главное, чтобы у меня было ощущение приватности. – Она неожиданно складывает руки на груди в умоляющем жесте: – Пожалуйста.

Этот образ так не вяжется с гордой Мишель, что я слегка теряюсь. Не могло же похищение и жизнь у джайо так ее изменить? Или могло?

– В прошлый раз ты чуть меня не убила, – напоминаю я, отчего немного расслабившийся Берн снова подбирается.

– Не тебя, а твоего ребенка, – поправляет Мишель, – и я не собиралась никого убивать, это безликие меня использовали.

Мне хочется закатить глаза. Нет, мозгов у нее так и не прибавилось, но, как ни странно, с такой рыжей общаться привычнее.

– И я должна тебе верить теперь?

– Не должна, – качает головой Мишель, глядя мне в лицо. – Но я очень хочу, чтобы ты меня выслушала. У меня с собой нет змей или оружия, твоя охрана может проверить. Я прошу пять минут твоего времени. Это же немного? Потом я вернусь к джайо, и ты меня больше никогда не увидишь.

– А если нет? – хмыкаю я. – Ты будешь меня преследовать?

Лицо Мишель становится по-детски обиженным. Да, мы обе понимаем, что я сейчас могу уйти, и тоже никогда ее не увидеть. И это сочетание: собственной власти и обезоруживающей искренности рыжей странным образом заставляет меня согласиться.

– Ладно, – киваю. – Но будешь снова говорить гадости, я развернусь и уйду. Мы пройдемся по набережной, – поворачиваюсь к Берну. – Можно?

– Только недалеко, – хмурится мой телохранитель.

Мы с Мишель отходим, но я замечаю, как рассредотачиваются остальные вервольфы, практически заключая нашу пару в кольцо. Хотя больше Мишель их беспокоит сопровождающий ее мужчина. Я могу их понять: выглядит он устрашающе, даже не выглядит, чувствуется. Силу альфы ни с чем не спутать, несмотря на молодой возраст. Это и есть тот самый Зен, о котором рассказывал Рамон? Он не представился, за все время он вообще не произнес ни слова. Не владеет нашим языком?

Впрочем, какое мне до этого дело? Я-то и на разговор с рыжей согласилась из любопытства, точнее, из-за нервов, и чтобы не возвращаться в отель раньше времени и маяться там в ожидании вестей от Рамона. С учетом того, что маяться я могу несколько дней, а так хоть на эту девчонку отвлекусь! Не буду психовать и волноваться за дочь хотя бы пять минут.

– Я хочу извиниться, – начинает сразу Мишель и тараторит, будто боится, что отведенное время истечет слишком быстро, прежде чем она успеет все сказать. – За то, что говорила гадости раньше. Я ревновала Рамона к тебе. Я считала его своим, хотя он никогда моим не был. Прости, пожалуйста, за это. За все мои слова и поступки. Я не хотела навредить ребенку. Тем более ребенку Рамона. Это меня не оправдывает, но сейчас я раскаиваюсь в своих поступках.

– Это больше не имеет значения, – говорю и действительно верю в свои слова. Ревность Мишель теперь меня не трогает. Какая разница, что там было, когда есть дела поважнее.

– Для меня имеет! Я хотела начать с чистого листа, и у меня получилось. Но я хотела отпустить прошлое, и, когда узнала от Зена, что ты прилетела с Рамоном, я не могла не воспользоваться шансом.

– Чтобы очистить совесть?

– И поэтому, – краснеет рыжая. – И для того, чтобы рассказать, что я теперь знаю, что такое истинность. Что такое любить не из благодарности, а просто потому что между вами крепкая связь. И страсть, и нежность.

Мишель краснеет еще больше, а в ее взгляде такое мечтательно-обожательное выражение, что с ней сразу все становится ясно. Вспоминая, как она сходила с ума по Рамону, Зена становится почти жалко. Хотя если эти подростки нашли друг друга, то, наверное, за него можно порадоваться.

– Я завидовала тебе, – продолжает Мишель. – Страшно завидовала.

– Из-за Рамона? – вырывается у меня.

– Из- за него тоже, но и потому, что только ты смогла сделать его счастливым.

– Это не так Мишель, – качаю головой. – Просто ему нужен был ребенок.

– Ребенок? – улыбается рыжая. – Нет. Он мог получить ребенка от меня или от любой другой женщины. Но он захотел ребенка от тебя. Рамон говорил, что преодолел несколько островов, а потом выступил против племени Зена?

– Из-за тебя.