Лунная дорога. Часть 1

Вышла на кухню. Там на столе стояла огромная открытка «С 18-летием» и лежала мамина записка: «Доча, я тебя поздравляю, желаю и прочее. Извини, но у нас срочная операция, а ассистировать некому. Поэтому встретимся вечером. Конфеты для одноклассников я тебе купила».

И все!

Ладно, я уже большая девочка, как-нибудь переживу и этот день рождения. До ухода в школу мне успели позвонить бабушка с дедушкой, дяди и тети, кузины и кузены – то есть вся мамина родня. Папа не звонил. Забыл, наверное, или ему просто не до меня. Уходящим всегда легче остающихся. Хотя бы потому, что новых впечатлений масса.

Положила довольно тяжелый пакет с конфетами в сумку, вышла из дома и поразилась – возле дверей подъезда стоял весь мой класс. И у каждого в руке был воздушный шарик с пожеланием. По взмаху Инки все дружно прокричали:

– С днем рождения! – и полезли обниматься-целоваться.

Особенно усердствовали парни. Некоторые умудрились проделать эту процедуру дважды, а то и трижды. Ну да ладно, сегодня можно.

Панова среди них не было, и я с облегчением передохнула. Вот уж с кем мне обниматься не хотелось совершенно.

Дружной гомонящей толпой направились к школе. Ввалились в класс, поразив своим появлением озадаченного нашим дружным отсутствием Панова. Когда до него дошло, где мы все были, он сердито закусил губу. Да, не приняли мы его в свои ряды. Не заслужил.

Я с охапкой шариков устроилась на своем месте. Он хотел было подойти ко мне, но парни, демонстративно сгрудившись вокруг меня, его не пустили. Драться с целым классом было глупо, и Панов ушел к себе, нахмуренный и злой. Я выложила на учительском столе конфеты, народ разобрал их по себе, оставив на столе еще приличную-таки горку.

После звонка вошла Ида Львовна, увидала наши довольные физиономии и сразу догадалась, в чем дело.

– Поздравляю, моя дорогая, – с широкой улыбкой начала она, – ты в нашем классе самая младшенькая, так что восемнадцатилетие нам больше отмечать не придется. Надеюсь, ты замуж еще не собираешься?

Я поперхнулась. С чего бы подобные вопросы?

Рефлекторно повернула голову направо и увидела пронзительный взгляд Панова. Он аж прожигал меня насквозь. И какое ему дело, выйду я замуж или нет?

– Нет, Ида Львовна, не собираюсь, – и многозначительно добавила, чтоб уничтожить у некоторых ничем не обоснованные надежды: – Пока.

Та широко улыбнулась.

– Это хорошо. А то у нас в параллельном классе уже женатые пары есть. Не хотелось бы и в вашем подобное наблюдать.

Ну, там дело особое. Восточные женщины вообще рано замуж выходят. Спасибо и на том, что паранджу с хиджабом в школе не носят.

Ида Львовна начала урок, а мне до сих пор было не по себе от бросаемых на меня горячих взглядов Панова. Какого лешего он пересел? Чтоб обзор был лучше? Придется мне попросить Инку местами поменяться. Я учиться хочу, а не думать, не вымазан ли у меня нос или щеки.

На перемене мы перешли в кабинет физики, и тут Панов устроил нам сюрприз: он спустился вниз и вернулся с двумя огромными фирменными коробками с тортами. Вынул их, поставил на учительский стол и громко заявил:

– Маша, я поздравляю тебя с днем рождения. А торты для всех.

Все замерли, с ожиданием глядя на меня.

Вот ведь психолог доморощенный! Прекрасно понимал, что подарок лично мне я не приму. А так, если откажусь, то лишу удовольствия всех ребят.

А торты какие! Один шоколадный с башенками, посыпанный золотыми шариками, второй белый, весь в пышном масляном креме с розочками, по бокам украшенный любимыми мной меренгами. Нет, отказываться от таких подарков совершенно неприлично. К тому же одноклассники будут разочарованы.

Пришлось чопорно, чтоб не сильно вдохновился, сказать:

– Большое спасибо за поздравление. Угощайтесь, друзья!

Он резко выдохнул, будто до жути боялся отказа. Ребята с людоедскими воплями помчались к тортам. Быстренько накромсали их взятыми в лаборатории металлическими планками и растащили по партам. Некоторое время раздавалось только увлеченное чавканье.

Я неохотно попробовала сначала один принесенный мне лично Пановым кусок торта, потом другой. Вкусно, даже очень. Я боялась, что он примется меня доставать глупыми поздравлениями и подтруниваниями, но он смущенно мне улыбнулся и со счастливой улыбкой ушел за свою парту, даже не взяв кусочек торта.

И чего радуется, интересно? Тому, что помирился с классом? Это, конечно, хорошо, но вот только я к нему своего отношения не изменила.

Уроки закончились, меня снова пошли провожать всем классом. Это было весело. И полезно. Потому что Панов снова остался не у дел. А судя по его настороженным взглядам, он для меня заготовил патетическую речь. Вот только выступить с ней ему не пришлось, чему я была только рада.

Следующие дни покатились так же, как и предыдущие. На душе было тоскливо, хотя я и хорохорилась. В пятницу пришлось задержаться в школе, и вернулась я только в пятом часу. Мама была уже дома, нахохленная и взъерошенная, как птичка после вынужденного купания. Оказалось, я была недалека от истины. Мамуля в самом деле побывала под холодным душем.

Когда я спросила, что это с ней, она, отводя глаза, выпалила: