Лунная дорога. Часть 1

– Мечтал тебя поцеловать, но не выйдет, вижу. Но учти, я упорный. Я все равно своего добьюсь.

Меня повело:

– Своего – это чего?

– Своего – это тебя. Ты все равно будешь со мной.

И вот теперь я разозлилась окончательно.

– Формулировка неправильная! Ты хотел сказать – моей! Но я не вещь, чтоб быть чьей-то там, запомни это!

И шустро сбежала, желая оставить за собой последнее слово.

Зайдя в квартиру, прислонилась к двери и стояла так минут пять, приходя в себя. Сердце билось как после сдачи километрового кросса. Может, это от переедания? Все-таки я два дня подряд ела слишком много.

Понимая, что это не так, я все же решила есть поменьше. Включила ноут, не люблю я маленький экран смартфона, зашла на свою страницу и присвистнула: она вся была завалена подарками и подарочками от друзей и одноклассников.

Отдельно выделялись огромные переливающиеся рисунки от Панова. И сообщение: «Еще раз с Днем рождения, самая удивительная из всех девочек! И знай, что я упорный. И умею добиваться своего».

Вот блин! Они с Красовским что, одним миром мазаны, что ли? Сколько же их развелось, упорных этих!

Представила на своем месте Инку. Вот уж у кого никаких сомнений бы не возникло. Сплошная гордость за свою неземную притягательность – и все. Она бы цвела и пахла, как первоцвет. Тогда как я просто чахну от всех этих возложенных на меня сверхожиданий.

Вот не надо мне этого, только и всего. Меня чужие непомерные ожидания угнетают.

Хотелось пить. Пошла, налила холодного молока из холодильника, выпила. Мама все время ругает, говорит, что так запросто ангину схлопотать можно, а я считаю, что таким образом горло закаляю. И еще я всегда тарелки вылизываю, когда меня никто не видит. Потому что где-то прочитала, что это прекрасная зарядка для горла. И уверена, что это так и есть, у меня горло никогда не болит. И вообще, я очень редко болею, даже во время эпидемий, когда все одноклассники лежат в постельках и кашляют.

Принялась за домашнее задание. Читала учебник литературы, когда от этого увлекательного занятия меня отвлек телефон. Не глядя на дисплей, ответила «слушаю». И замерла от раздавшегося в трубке уверенного голоса Красовского:

– Машенька, я не шучу, ты не думай. Ты мне в самом деле нравишься до чертиков, аж в глазах мутнеет, когда тебя вижу.

Я зло рявкнула, скорее всего, от неожиданности:

– Ну хоть в любви до гроба не клянешься, и на том спасибо!

Он с сомнением протянул:

– А что, уже пора? Мне казалось, еще рановато…

Я отрубила связь и выругалась теми словами, что частенько слышала на улице. По идее, они должны были облегчить мою израненную душу, но их целебные свойства оказались сильно преувеличенными. Они мне не помогли, видимо, опыта у меня маловато. Или делать это надо постоянно, или вкладывать в них больше энергетики.

Снова уткнулась в учебник, пытаясь сосредоточиться. Но вместо сведений по экономической географии в моей голове почему-то возник дурацкий вопрос: а почему это мне Панов не звонит? Ведь для него с его возможностями узнать номер моего телефона вовсе даже не проблема. Вот узнал же его как-то Красовский?

Телефон зазвонил снова. Опять этот несносный Красовский? Посмотрела на дисплей. Номер незнакомый, но не тот, с которого он только что звонил. В принципе, это ничего не значит. Отвечать не хотелось, но вдруг это кто-то по делу? Или из своих кто сменил телефон. Это случалось частенько, и я настороженно ответила «слушаю».

И тут же поняла, что мне нужно быть осторожней в своих желаниях. Или недоумениях. В общем, быть осторожнее во всем. Потому что это был Панов.

– Маша, привет! – начал он как ни в чем не бывало. – Ты мое сообщение получила?

Я промычала в ответ нечто невразумительное.

– Я так и понял, что не получила, – бодро озвучил он свои мысли. – Давай куда-нибудь сходим?

Вот ведь какой тип амбициозный! Он даже мысли не допускал о том, что я ему просто отвечать не хочу!

– Извини, Панов, но ты мне несимпатичен, – я с силой, до боли, сжала в руке трубку.

Послышался разочарованный вздох.

– Машенька, я понимаю, мы очень плохо начали. Но дай мне возможность все исправить! Я все тебе объясню, – и сказанное явно через силу: – Просто ты мне очень, очень нравишься.

Обижать его не хотелось. Мне вообще кого-либо обижать – нож острый. Но и жертвовать собой я не собиралась.

– Извини меня, Панов, но ты мне не нравишься, – сказала это тихо, без вызова. – Просто не нравишься. Так что лучше переключись на кого-либо более отзывчивого.

– У тебя что, есть кто-то другой? – прохрипел он так, будто я ему нож в сердце вонзила.

Переигрывает или в самом деле разочарован? А вот не надо надеяться зазря, тогда и разочарований не будет.

– Нет у меня никого! – почему-то перед глазами возник Красовский с насмешливым огоньком в глазах, но я его быстро прогнала.

– Тогда давай хоть попробуем? – никак не мог отцепиться Панов.

– А давай не будем тянуть кота за хвост! – мне не нравилась его настойчивость, граничащая с навязчивостью. – И вообще, мне пора, извини! – и я отключила телефон с твердым намерением больше на вызовы с незнакомых номеров не отвечать.