Лунная дорога. Часть 2

Ополоснула лицо холодной водой, расчесалась, заплела волосы в недлинную косу и вышла, представ пред ясными очами невзыскательного кавалера.

– О, а раньше было лучше! – разочарованно протянул он, наливая мне полную тарелку борща.

Не обращая внимания на его подтрунивание, я с некоторой опаской принялась за борщ – все-таки порция для меня была слишком большой. Не съев и половины, я покосилась на сковороду, где аппетитно чмокали бифштексы.

– Что, не понравилось? – огорченно спросил шеф-повар.

– Очень вкусно, но если я доем все, то на остальное меня уже не хватит.

– Ясно, – согласился он и отставил от меня тарелку с недоеденным супом.

Положил бифштекс с тоненькими ломтиками жареной картошки, украшенными золотистой корочкой. Я принялась за мясо, неосознанно причмокивая. Вкуснота какая! Недоеденную тарелку с борщом он подвинул к себе и спокойно доел.

Да, не брезгливый. Я бы доедать ни за кем не стала.

– И что, выливать борщ, что ли? Не по-хозяйски это! – укорил он меня, видимо, слишком уж выразительно я на него поглядывала.

– Можно было бы оставить на завтра, – принялась оправдываться я. И, чтоб дезавуировать свою промашку, спросила: – А продукты откуда? У меня холодильник был пустой.

– Домой сгонял. Понятно же было, что проснешься ты голодной. А продукты у нас свои, из деревни. Все натуральное, без химии.

Вот теперь я поняла, отчего все было так вкусно. Это не столько кулинарное мастерство Лехи, сколько достоинство самих продуктов. А поскольку я покупаю в лучшем случае полуфабрикаты, ведь готовить для себя мне попросту лень, то и вкус хорошей еды как-то призабылся.

– Ты тут от скуки случайно не помер? – спросила извинительно, все-таки проспала я весь день.

– Я телевизор смотрел, – он кивнул на стоящий в углу старенький телевизор «Сони», еще работавший, несмотря на почтенный возраст.

Он был старше меня, но цвет картинки оставался таким же ярким, как и прежде, во времена его молодости, а моего детства. Бедняжка стоял здесь как бы в ссылке: в комнате мне его ставить некуда, да и смотреть передачи некогда.

Я успокоенно кивнула, вполне довольная объяснением Алексея, но он добавил пару слов, напрочь снеся мое умиротворение:

– И на тебя иногда. Ты спишь так прикольно, закрываешься с ушами, один нос торчит. Даже поцеловать некуда.

Вот повезло ему, что после хорошей еды у меня всегда добродушное настроение, не то щас летел бы отсюда сизокрылой пташкой.

Но все равно мои глаза гневно засверкали, он засмеялся и поднял руки в пораженческом жесте.

– Ну не удержался, прости. Мне так хорошо сейчас, как в детстве, когда к бабушке с дедушкой приезжала мать и обещала, что непременно возьмет меня с собой, – его голос упал, но он храбро улыбался.

– И не брала? – припомнив Софью Валерьевну, я заскучала. А ведь как она мне пыталась внушить, что безумно любит своего единственного сыночка!

– Нет. Раньше-то я считал, что это она меня обманывала, но недавно дед признался, что это они меня ей не отдавали. Не доверяли, видишь ли. Но основания у них для этого были, это факт. Кем бы я вырос, наблюдая череду временных папаш?

– А как сейчас? – осторожно поинтересовалась я. Все-таки это чужая жизнь и лезть в нее со своим аршином неприлично, да и глупо. Еще неизвестно, как своя повернется.

– Да вроде остановилась на одном, год уже живут. Мужик с виду приличный, правда, отсидел пять лет, говорит, ни за что. Типа случайно мимо проходил, вмешался в драку, чтоб парня спасти, а ему групповуху приписали. Все может быть, у нас правосудие специфическое.

Я вздохнула. Это точно. От нашей полиции и суда держаться надо как можно дальше. И правды не найдешь – у них круговая порука. Хотя я никогда с ними не сталкивалась, повторяю с чужих слов, может, все и не так плохо?

Завтра в универ, надо хоть немного почитать, вспомнить кое-что. Есть у нас преподы – любители внезапных вопросиков. Типа они ненавязчиво выясняют, чего и сколько студенты забыли за лето, чтоб потом уже весьма и весьма навязчиво им это напомнить.

Хотела помыть посуду, но Алексей не дал.

– Иди отдохни, я уберу. Это нетрудно.

Приятно, что ни говори, когда парень не чурается домашней работы, да и за работу-то ее не считает. Ушла в комнату, вынула конспекты, принялась просматривать их наискосок. В принципе, помню все, но память освежить не помешает.

Минут через пять зашел Красовский, примостился рядом. Не мешал, просто смотрел, но его взгляд я чувствовала кожей. Хотелось мне совсем другого, но как-то не комильфо вешаться парню на шею. Пусть уж лучше сам начнет.

– Ты что, к занятиям не готовишься? – спросила я, вспомнив, что он ведь тоже учится.

– Я же заочно, у нас лишь бы деньги платили да на занятия во время сессии ходили. Контрольные я уже все сдал. Все-таки хорошо, что этот год – последний. Не знаю, как ты, а я подустал.