Лунная охотница и Теневой король

Нас вызвались сопровождать слуги Темнейшего, а именно сам прихрамывающий Хорм и матёрый волк, возвышающийся над моей головой. Он был больше своих собратьев, и под чёрной шкурой то и дело что передвигались мышцы. Но это было, пожалуй, единственное существо, которое взаправду напоминало волка, пускай и говорило хриплым тяжёлым голосом. Когда он первый раз открыл пасть, я думала, снова уйду в мир иной.

Сам Темнейший вместе с Авахом появились чуть ли не в самый последний момент, когда повозки с многоножками уже готовы были тронуться с места, как и остальные нииты. На моих глазах глава дома Ааров предложил своему гостю одну из повозок, скорее всего, собственную. Но на моё удивление Темнейший отказался, предпочтя открытое пространство и свежий воздух. Волк (а видимо, он был ездовым) опустился перед хозяином на лапы, и тот ловким движением запрыгнул на его спину. Передо мной тут же встал образ Темнейшего, когда ещё люди боролись с такими, как мы, за место в этом мире. Наверняка он был грозным воином, обращающим всех в спять. Но как тогда мы могли проиграть? Неужели всё из — за проклятого металла?

Жёсткая чёрная листва хрустела под ногами, и даже под тонкой подошвой сапог я ощущала её, как ощущала землю с мелкими веточками и камешками. Не смотря на довольно большой отряд, звуков мы издавали столько, сколько мог бы издать один человеческий охотник. Был слышан лишь шорох тканей повозок, в которых тоже хранилось молчание, да шелест многочисленных лап многоножек.

Моя ладонь то и дело что смыкалась на кинжале, а сердце вздрагивало каждый раз, когда идущий рядом ниит нечаянно наступал на ветку. Я не сомневалась, что тело Ис отреагирует быстрее, чем я сама это пойму. Пугало другое — а вдруг, я не успею? Умирать ещё раз мне не хотелось, особенно под когтями каких — то жутких тварей.

Постепенно послышались тихие разговоры, которые наверняка начались с повозки. После нестройный шёпот прокатился и по рядам охотников, лишь некоторые из них молчали, следуя рядом с Темнейшим. Я и сама не заметила, как поравнялась с громадным волком, невольно скользнув взглядом по его морде с рыжими углями глаз. Заметив это, зверь нарочно оскалился, являя слишком острые железные клыки.

— Сивер, — раздался предупреждающий голос Темнейшего, и нехотя волк отвернулся от меня. — Он порой забывает, что не все в восторге от его облика. Хотя в сражениях ему нет равных.

Волк, явно польщённый добрым словом от хозяина, вновь оскалился, и сталь блеснула в слабом свете. Никто не взял с собой даже самый маленький фонарик, так что приходилось полагаться на собственное зрение.

— Кто его так? — тихо прошептала я, смотря на тёмные деревья перед глазами.

— Люди, — не оборачиваясь ко мне, но явно ещё давно поняв, кто скрывается за капюшоном, спокойно ответил Темнейший. — …люди не знают сострадания. Они презирают даже тех, кто всего одной линией отличается от них.

— Они вырвали мне все клыки, — дыхнул вдруг Сивер, и от его угрюмого голоса я даже прониклась сочувствием к большому волку. — Я всего лишь пытался накормить семью… забрёл слишком далеко. Задрал какую — то жалкую овцу. Кто — то заметил. Выследили. Связали, и выдирали мне клыки до тех пор, пока не остались только дёсны… моя семья не пережила ту зиму… если бы не господин, я бы умер загнанной собакой… он подарил мне надежду на месть.

Волк вновь оскалился, продемонстрировав железные клыки. И мне вмиг стало отвратительно то, что сделали люди с этим животным. Он ведь хотел прокормить себя и своих детей, да и что стоила одна овца? Если бы этого не произошло, возможно, Сивер был бы другим. Тем, кто не знает мести, и кому не снится этот жалкий кусок мяса по ночам, да голодный вой волчат.

— Мне жаль, — тихо прошептала я, невольно коснувшись тёплого бока волка. Шерсть у него оказалась горячей и жёсткой.

— Не жалей меня, дитя, — качнул головой тот, пускай и не сумел скрыть в голосе удивление. — Лучше держись подальше от людского племени… эти монстры сделают с тобой то, что тебе и не снилось.

От слов волка по спине пробежала дрожь, но сомневаться в них не пришлось. Они были правдой.

— Когда за Малоречьем явил себя новый король, провозглашённый Железным, это место стало единственным, до куда не добралась его рука, — задумчиво произнёс Темнейший, обведя долгим взглядом деревья. — Но он наверняка захочет больше.

Слова Темнейшего злым пророчеством ударили по ушам.

— И что тогда будет? — тихо спросила я, зная, что наш разговор вряд ли может остаться незамеченным.

— А что может ещё быть? — зло усмехнулся Сивер, вновь продемонстрировав свои клыки. — Война, маленький ниит, вот что будет… если, конечно, Светлейший вновь надумает надеть свои доспехи.