Лунная опера (сборник)

Бинчжан застал Сяо Яньцю за ее занятиями с Чуньлай, когда те отрабатывали постановку поз. У Чуньлай вхождение в определенную картинную позу всегда было слабым местом. Ведь позы в китайской драме не только передают психологический портрет героя, но также беззвучно задают настрой всему спектаклю. У каждой позы есть свое логическое обоснование, свои эстетические черты. Самым сложным в постановке позы является соблюдение чувства меры, ведь само искусство – это не что иное, как действие в определенных рамках. Сяо Яньцю раз за разом показывала, как именно следует входить в образ. Обуздывая свои чувства, она довела свой голос чуть ли не до крика. Ей так хотелось продемонстрировать окружающим свою увлеченность процессом, пусть они видят, что все у нее в порядке, что она всем абсолютно довольна, что она ничуть не обижается и настроение у нее такое гладкое, словно по нему прошлись утюгом. Она не только является самой успешной актрисой, она еще и самая счастливая женщина в этом мире, а также самая любимая жена.

В это самое время мимо проходил Бинчжан, в зал он не зашел, а просто поманил Сяо Яньцю рукой из-за окна. На этот раз он вместо своего кабинета предложил пройти в зал заседаний. Именно там состоялась их первая встреча. В тот раз все прошло замечательно, и Бинчжан тешил себя надеждой, что и сейчас все будет хорошо. Для начала он осведомился о некоторых конкретных моментах их занятий, настроен он был доброжелательно, беседу вел неторопливо. Конечно же, обсуждать ему хотелось вовсе не репетицию, но у него уже вошло в привычку начинать разговор с окольных путей. Непонятно отчего, но директор труппы немного побаивался женщины, что находилась перед ним.

Сяо Яньцю села напротив Бинчжана, она вся превратилась в слух. От этой ее безоговорочной самоотдачи веяло некоторой меланхолией, казалось, что она ждет объявления приговора. Бинчжан, взглянув на Сяо Яньцю, заговорил еще более осторожно.

Наконец Бинчжан подвел беседу к Чуньлай, решив выложить все начистоту. Он пояснил, что основной причиной, по которой молодые люди покидают сцену, является их неверие в собственные силы, беспокойство за будущее, на самом же деле они не хотят уходить. Сяо Яньцю внезапно засмеялась и громко сказала:

– Да я ведь не против уступить ей, правда, я совершенно не против.

Бинчжан никак не прореагировал, а продолжал развивать собственный ход мыслей.

– Откровенно говоря, мне надо было сразу с тобою состыковаться. Тут в городе прошло два совещания, а я все откладывал разговор. – Бинчжан оправдывающе улыбнулся. – Ведь ты сама понимаешь, что другого выхода нет.

Сяо Яньцю сглотнула и, опережая Бинчжана, снова повторила:

– Я не против.

Бинчжан осторожно взглянул на Сяо Яньцю:

– Мы старались разрешить этот вопрос как можно более благоразумно, поэтому два раза специально собирались на административное совещание. И сейчас я хочу все еще раз обсудить с тобой, чтобы узнать твое мнение…

Сяо Яньцю неожиданно поднялась со своего места, да так резко, что даже сама испугалась. Она снова засмеялась:

– Я не против.

Бинчжан настороженно встал вслед за ней и недоверчиво осведомился:

– Они с тобой уже все обсудили?

Сяо Яньцю растерянно смотрела на Бинчжана, не понимая, кто и что именно с ней должен был обсуждать. Бинчжан, поджав нижнюю губу, не переставая моргал, будто что-то его сдерживало. В конце концов он набрался храбрости и сбивчиво заговорил:

– Мы специально дважды созывали совещание, мы собирались… было решено, что будет лучше, если с тобой поговорю я. Может так выйти, что весь объем твоих выступлений наполовину урежут. Конечно же, будет вполне логично, если ты окажешься против. Но все-таки как ты смотришь на то, чтобы половину спектаклей сыграла ты, а половину – Чуньлай?

Последующей фразы Сяо Яньцю уже не расслышала, но все сказанное до сих пор она поняла очень четко. Она словно неожиданно очнулась, ведь все это время единственным ее собеседником была она сама, и она уже все решила за других! А из руководства-то с ней еще никто не разговаривал! Как она вообще могла одна решить, сколько сезонов будет идти спектакль, что и кто именно будет в нем играть? Ведь окончательное решение принимает коллектив. Сяо Яньцю слишком много на себя взяла. Итак, каждому достанется по половине всех спектаклей, таково было вынесенное решение. Да и раньше коллектив обычно отдавал каждому исполнителю по пятьдесят процентов выступлений. Для Сяо Яньцю это оказалось более чем приятным сюрпризом, от такой неожиданной радости ее прошиб холодный пот, и она словно в забытьи повторяла:

– Я не против, правда же, я совершенно не против.

Такая радость со стороны Сяо Яньцю оказалась сюрпризом теперь уже для Бинчжана. Он осторожно изучал реакцию Сяо Яньцю, но, похоже, она не притворялась. Бинчжан незаметно выдохнул. Он был несколько потрясен, поэтому сразу не смог подобрать нужных слов одобрения. Уже потом Бинчжан, оставшись один, удивлялся, что за несколько десятков лет не нашлось человека, который бы предложил такой выход. Завершая разговор, он сказал:

– Твоя сознательность действительно повысилась.