Лунная радуга(дилогия)

– Ладно, – сказал шеф. – Вопрос ребром: чужак, в сущности, был? Или чужака, в сущности, не было?

– Смотря что понимать…

– Палмер! Да или нет?

– Ну… как бы это вам объяснить? – пробормотал Палмер. Лицо у него было совершенно измученное. – Почему вы мне не верите? Я действительно не… Ну, сначала мне так показалось. А позже…

– Стоп! – сказал Гэлбрайт. – Вот с этого и начнем. С начала. Опишите нам внешность чужака. Если трудно словами… Вы знаете, что такое фоторобот? Купер, дайте Палмеру на экран рабочее поле фоторобота.

– Я знаю, что такое фоторобот, и эта штука, пожалуй, мне ни к чему… Погодите, я все объясню! Уже работая в управленческом аппарате УОКСа, я однажды по какой-то надобности просматривал архив и… Мне попались материалы Третьей экспедиции к Урану. В том числе фотография десантников группы Элдера. Кроме самого Элдера, я никого из погибших ребят этой группы не знал и никогда не видел. То есть видел мельком в программе телевизионной информации… Но, во-первых, когда сообщили о катастрофе на Обероне, мы с Бугримовым проводили отпуск в лыжном походе в горах сибирского плато Путорана. И если учесть, что экран размерами с ладонь окружали в тесной палатке семь человек, можете представить себе, как хорошо мне все это было видно. К тому же весть о гибели Элдера так меня потрясла, что остальным десантникам, фамилии которых ни о чем мне не говорили, я уделил меньше внимания. Ведь с Элдером мы начинали еще на Венере. Бугримов тоже очень расстроился. Как выяснилось, кроме Элдера, он знал Бакулина, Асеева и Накаяму. Отпуск был испорчен… Во-вторых, мне не довелось посмотреть в полном объеме специальный фильм-отчет о Третьей экспедиции. Это уже когда мы с Бугримовым находились в резерве на лунной базе «Гагарин». В тот день решался вопрос о нашем участии в Четвертой экспедиции в составе десантного отряда «Лунной радуги», и нам, откровенно говоря, было не до просмотров. Правда, потом, в целях спецподготовки, наш отряд не раз просматривал этот фильм и слушал попутные комментарии Юхансена и Нортона. Но поскольку не было смысла вновь демонстрировать фильм целиком, мы с Бугримовым видели только ту его часть, которая имела прямое отношение к событиям на Обероне и действиям десантной группы. Десантники, естественно, работали в скафандрах… Словом, как-то так нехорошо получилось, что тех, которые там… остались на Обероне, я толком не видел даже на фотографиях…

– Рэнд, можно я выдам маленькую профессиональную тайну десантников? – неожиданно вмешался оператор.

– Не надо, Купер, – остановил его Гэлбрайт. – Все знают, что перед началом рискованных операций десантники почему-то не любят смотреть на портреты погибших. Иногда им это удается. Но продолжайте, Палмер, прошу вас.

– Да, есть такое у нашего брата… – смущенно согласился Палмер. – И, наткнувшись в архиве УОКСа на материалы Третьей экспедиции, я все это как бы заново прочувствовал и стал перебирать портреты десантников. Четверых я знал хорошо: Кизимова, Нортона, Йонге и, конечно же, Элдера. Узнал и двух других – Симича и… кажется, Лорэ. Когда-то встречался с ними в резерве. Перебираю дальше и вдруг… вижу перед собой лицо чужака! Я прямо обалдел. Переворачиваю портрет и на обратной стороне читаю: «Геройски погиб при исполнении служебных обязанностей. Оберон, система Урана». И как положено – имя, фамилия, даты. Ну, думаю, дела!.. В голове сумбур, сосредоточиться не могу. Одно понятно: очень похож на того… Глядит с насмешливым прищуром, спокойно так. Будто спрашивает: «Ну что, старина, узнаешь?..» Вот. А вы суете мне фоторобот! Леонид Михайлов, десантник Третьей экспедиции.

Фрэнк заметил, что шеф и Никольский быстро переглянулись.

– Вот оно как… – пробормотал Гэлбрайт. – Друг Нортона!

– Этого я не знаю, – чуть слышно ответили губы с экрана.

– Купер, дайте Палмеру на экран портреты погибших десантников.

Пять красочных слайдов мгновенно выстроились в ряд.

– Кто? – спросил Гэлбрайт.

– Второй слева, – медленно сказал Палмер.

– Да, – подтвердил оператор. – Второй слева Леонид Михайлов.

– Уберите слайды, а портрет Михайлова сделайте покрупнее. Так… Спасибо.

Фрэнк с любопытством уставился на чужака. Внешность Михайлова производила приятное впечатление. На портрете он выглядел серьезным, но было в выражении его лица что-то такое, что давало повод заподозрить у этого человека иронический склад ума. Поджатые губы, взгляд изучающе-пристальный, левый глаз с прищуром… Фрэнк довольно уверенно представил себе человека неторопливого, спокойного в движениях, склонного относиться ко всему окружающему с повышенным вниманием, но не без юмора. Люди подобного типа встречаются редко… Да, старина Дэв, по-видимому, любитель редкостей. Что ж, друзей выбирать он умеет.

Шеф спросил:

– Вы абсолютно уверены, Палмер, что перед вами портрет того незнакомца, который… гм… шокировал вас на борту «Лунной радуги»?

– Зачем вы так… – печально произнес Палмер. – Я ведь говорил: похож. Настолько похож лицом, что это меня изумило. И все. О какой уверенности может идти речь?