Лунная радуга(дилогия)

Металлический визг повторился. Вебер продолжал смотреть вниз, но Фрэнк был убежден, что звук идет не из котлована. Визг этот послужил сигналом к зарождению лавины звуков – шорохов, скрежета, рокота, хруста… Бетонный монолит платформы дрогнул, мышцы Фрэнка рефлекторно напряглись – поблизости рухнуло и раскололось что-то очень тяжелое. Грохот обвала прокатился гулкими раскатами беспорядочного эха.

– Морозильники сбрасывают лед в соседний котлован, – сказал Вебер. – Следующий ваш полигон будет с красивым названием: «Ледовые грезы»…

Над гребнем стены, разделяющей котлованы, выросло облако снежной пыли.

Фрэнк промолчал.

– Пойдем. Становится прохладно.

Они пересекли платформу по диагонали, торопливо прошли мимо наклонных люков, заиндевелые крышки которых напоминали о близости морозильных камер, свернули в узкий коридор со стеклянным потолком – сквозь матовое стекло свободно проникал слепящий ртутно-белый свет. В конце коридора журчала, поскрипывая ступеньками, коричневая лента эскалатора. Вебер галантно посторонился, пропуская Фрэнка вперед.

Наверху было гораздо теплее. Коричневая лента вползла в просторный тамбур. В отличие от неуютных нижних помещений, где все дышало непостоянством театральных декораций, тамбур выглядел стационарно и благоустроенно. Ни одной кабинки в лифтовых стволах, однако, не было – стеклянные трапеции дверей светились чистым аквамарином.

– Нулевой этаж, – подсказал Вебер. – Отсюда вы начинаете полигон. Идем покажу. – Вебер поднял руку. Повинуясь жесту, участок стены с мягким шелестом утонул в образовавшемся проеме.

Фрэнк почувствовал неудовольствие. Он устал, и все это начинало его раздражать. Вебер ускользнул в проем. Фрэнку больше ничего не оставалось, как последовать его примеру. Они вошли в помещение, примечательное, пожалуй, лишь голыми стенами.

– Узнаешь? – спросил Вебер.

– Нет, – ответил Фрэнк, наблюдая, как зарастает выход. Угроза Вебера все еще оставалась в силе, и надо было правильно оценить обстановку.

Фрэнк перевел взгляд на потолок. Понял, что находится в коридоре, через который сегодня утром выходил на полигон. В потолке темнело отверстие лифтового колодца – единственный вход сюда, известный участникам полигона – «реалигентам». В цилиндрической кабине они спускались в этот коридор по одному (реже – по двое) и, проверив снаряжение, уходили выполнять придуманные Вебером задания. Коридор вел их в неизвестность. Сейчас он никуда не вел, его перекрывала глухая стена. Утром этой стены не было.

– Кстати… – проговорил Вебер. – Давно хотел спросить, за каким дьяволом вы расстреливаете наши следящие телефотеры и телемониторы? Чем они вам мешают?

– Дыроглазы? – изобразив на лице любопытство, уточнил Фрэнк и подумал: «Значит, попал!..» – Откуда нам знать, что это телефотеры? Сам же привил нам «реакцию на опасность». Теперь недоволен?

– Брось врать – не умеешь, – проворчал Вебер. – Вижу я вашего брата насквозь. Зубы мне заговаривать!.. – Вебер рассеянно озирался. Словно бы чего-то ждал.

Фрэнк поглаживал в кармане рукоятку паллера и тоже ждал неизвестно чего и думал: «Кто кому тут заговаривает зубы?..»

Все произошло очень быстро. Фрэнк находился в состоянии готовности, но такого удара по нервам предвидеть не мог: откуда-то выскочил взъерошенный красно-черный клубок – пронзительный визг, хрюканье, осатанелый лай. Клубок шарахнулся под ноги. Вебер отпрыгнул. Фрэнк тоже отпрыгнул и выстрелил. Вместо выстрела – пневматический выхлоп. Воющий клубок промчался мимо, вычертил в воздухе красно-черный зигзаг и скрылся в отверстии колодца… Вой стих. В воздухе остался запах озона.

Вебер чуть ли не силой отобрал у Фрэнка паллер. Открыл тыльную часть ствола, выдвинул обойму фиксатора, прищурясь, заглянул в окошечко призмы.

– Удачный выстрел. Поздравляю.

– Не с чем, – тихо ответил Фрэнк. – Это случайно. Я стрелял наугад.

– Все в порядке. – Ударом ладони Вебер вогнал обойму на место, захлопнул казенник ствола. – Если ты способен метко отразить атаку раньше, чем успеваешь осмыслить ее, мои усилия не пропали даром.

– Не пропали. Сначала метко стреляем, потом смотрим, в кого. А по какому поводу – это уже не имеет значения.

Вебер постоял, почесывая рукояткой паллера подбородок.

– Все в порядке, – повторил он. – Можешь себе философствовать сколько угодно, но стреляешь ты автоматически. И очень неплохо. Никто не посмеет назвать мою школу… Впрочем, тебя это мало касается, умник.

Он повернулся к стене:

– Джимми, сделай нам выход!

В стене образовалась темная щель. В бархатной темноте ничего не было видно, кроме горизонтального пунктира красных огней.

Вебер подтолкнул Фрэнка под локоть:

– Входи. Из вашей братии ты единственный, кто сможет похвастать, что был у меня в операторской. Да еще во время работы полигона.

Фрэнк это знал.

– Вот как, – пробормотал он. – От ваших щедрот, так сказать.

– Ну… если угодно. В качестве извинения за бассейн, где ты опасался встретить живых аллигаторов. Ведь опасался, а?

Фрэнк промолчал.

Коллеги