Лунная радуга. Этажи<br />(Повести)

Ошарашенный премудростью вопроса, бородатый уважительно посмотрел на меня. Пауза позволила одному из ребят весело заметить:

— Что, Колумб? Схлопотал по щекатурке!

— Надо подумать. Я не выдаю экспромтов. Экспромт — штука хорошая, но безответственная.

— Тоска, — поеживаясь, сказал я.

— Ступай в агитпункт. Развеселишься! — моментально среагировал Колумб.

Дружным хохотом ребята оценили его остроумие.

Опасный противник! Нужен немедленный ответ. И я… Я повернулся и пошел к двери, над которой, высвеченное лампочками, висело красное полотнище с надписью: «АГИТПУНКТ».

Вошел. Тишина. Длинный стол с газетами и журналами. А за другим столом — спиной ко мне — девушка. Она перегнулась над столом. И я вижу лишь юбку в клетку, капрон и туфли. Она не обращает внимания на то, что кто-то вошел. А я, рассматривая ее, говорю:

— Туземная молодежь просто недооценивает возможности агитпункта.

Девушка выпрямляется.

— Ксеня?! Простите…

На щеках у Ксени румянец. Глаза настороженные:

— Какими ветрами?

— В свободное время я работаю над повышением своего идейно-политического уровня.

— Я думала о вас совсем иначе.

— Я тоже… Это все потому, что слово «бригадир» — мужского рода… И вообще как здесь, на гражданке? Начальник в неслужебное время все же начальник или нет? Во флоте боцман — всегда начальник. А в увольнении еще страшнее…

На столе лежит выкройка. Ксеня переводила ее из журнала «Работница». Она сейчас очень миленькая, эта бригадирша. И прическа — первый класс!

— Нет, — серьезно отвечает Ксеня. — Я начальник только на стройке. А так мы с девчонками — подруги.

В шутках она разбирается меньше, чем в прическах. Ясно! Больше патетики.

— Вне работы вы просто девушка!

— Выходит, так, — улыбается Ксеня.

— Ну, если вы просто девушка, то разрешите задать вопрос: почему вы не на танцах?

— Я дежурная по агитпункту, до девяти часов…

— И еще один вопрос: можно вас проводить?

Она удивленно смотрит на меня своими большущими глазами и говорит словно про себя:

— Я думала о вас совсем иначе…

Снова лужи. Обходим их вместе. Небо чистое, безлунное. Только звезды. Ненадоедливые звезды. Хорошо идти с девчонкой. Просто хорошо. Только разговор у нас тяжеловатый. Не лирический, а на общественные темы.

Примерно такой.

— Конечно, возможности для культурной работы на стройке есть. Значит, комсомольская организация не проявляет инициативы. — Это я так умно говорю.

Ксеня объясняет:

— У Женьки опыта нет. Его первый год избрали.

— И внешний вид у него не очень авторитетный…

— Разве он виноват, что у него внешность доверия не внушает, — защищает Женьку Ксеня. — Это лишь на первый взгляд. И еще он любит другой раз соригинальничать. Знаете, Максим, однажды он у нас в гостях был. Мама его обедом угостила. Он ел-ел и вдруг говорит: «Мария Федоровна, ваш борщ как микстура». Мать — человек обидчивый. С ней чуть дурно не стало. А Женька не спеша поясняет: «Целительный и полезный». Такой он…

Теплота, с которой она произнесла последние слова, преобразила ее. Я посмотрел на Ксеню. Какая она сейчас? Красивая, гордая, злая? Все не то… Добрая!

Справа в темноте кто-то часто мигал фонариком.

— Это мне, — остановилась Ксеня. — Дальше нельзя.

— Почему?

— Андрюшка! — позвала она.

Из темноты вынырнул мальчишка лет восьми с резиновыми сапогами под мышкой. Он недружелюбно осветил меня. И поставил сапоги на асфальт.

— Мой провожатый, — ласково представила Ксеня. — Что бы я делала без такого братишки?

— Когда пистолет купишь? — недовольно спросил Андрюшка.

— Какая с него корысть? Игрушечный…

— Все равно… С пистолетом и в темноте не боязно.

Ксеня, опершись на плечо Андрюшки, сняла туфлю и сунула ногу в сапог.

— Так каждую весну и осень. Грязища непролазная. Даром что Москва близко.

И мне внезапно захотелось задержать Ксеню. Поговорить с ней о чем-нибудь… Но я молчал, будто ночь заткнула мне рот. Ксеня, пожелав спокойной ночи, уходила с братом. Они разговаривали. И все было слышно…

Глава шестая ПИР НА ВЕСЬ МИР

Замка на двери в мою комнату не было. Имелся общий замок в квартире. И я хотел тоже поставить на свою дверь замок. И даже купил его в хозяйственном магазине на Колхозной площади. Но потом увидел, что на дверях соседки замка нет. И похерил эту затею…

Однажды я возвращался домой около семи вечера. Было уже темно. В окнах горел свет. И самое удивительное, что он горел и в моем окне, хотя я точно помнил, что, уходя на работу, погасил лампочку.

Я вошел в прихожую. И еще больше удивился, когда услышал, что в моей комнате щелкнул выключатель и полоска света под дверью исчезла.

В квартире тишина. Соседки на кухне нет. Но лампочка там горит, и свет, ластясь к стене, немного проникает в прихожую.

Неужели воры?..

Толкаю ногой дверь, она беззвучно уходит влево, но не до конца. Кто-то стоит за дверью и мешает ей приткнуться к стене. Вижу, стол выдвинут на середину комнаты. На столе бутылки и фрукты. А за столом кто-то сидит.

Дергаю шнурок выключателя.

На меня смотрит симпатичная девушка. Локоть ее левой руки лежит на столе, ладонью она подперла щеку. Глядит спокойно, но с любопытством.

Полундра! Неужели я перепутал подъезды!