Лунная ведьма

— А ведь он по-настоящему тебя любит, ведьма, — вернул серьезность он, отсмеявшись. — Кто бы мог подумать?

— Уж явно не ты!

— И то верно, — согласился Аррин. — Поэтому-то мне и придется принять кардинальные меры, на которые Лукас сам никогда не решится.

Что-то в его голосе заставило меня насторожиться. Я внутренне сжалась и застыла, боясь лишний раз пошевелиться. Странное чувство.

— Прости меня.

Эти два слова вызвали такую бурю изумления, что ступор мгновенно сошел на нет. Я обернулась через плечо:

— За что? — эльф исчез из поля моего зрения.

Я нахмурилась. Куда делся-то?

— За это, — раздалось прямо над ухом, а после затылок обожгло болью.

В глазах потемнело и ноги подкосились. Земля вовсе не встретила меня жесткими объятьями. Эльф придержал и вопреки крепости удара аккуратно положил возле дуба. Какая забота!

Все происходило, словно в тумане: ни пошевелиться, ни что-либо сказать я не могла. Да и вообще смутно осознавала себя в мире, скорее плавала в какой-то вязкой полудреме. Хотя боковым зрением заметила, как Аррин разломил кристалл перехода и открыл портал. В этот момент смазанной тенью на него набросилась большая черная кошка. Белла!

Рычание и крик боли слились воедино. Некоторое время слышалась возня, а потом мир озарила яркая вспышка света. Пантеру отбросило от эльфа, впечатав в ближайшее дерево. Белла издала то ли скулеж, то ли стон и страшно затихла.

Кряхча и сыпля ругательствами Аррин поднялся. На рубашке в районе его правого плеча расплылось уродливое красное пятно.

От дома к нам спешило темное пятно. Урос?

Еще одного нападения эльф дожидаться не стал. Взяв меня на руки и даже не поморщившись, он вошел в сизую дымку.

Через миг вечернее небо сменилось темным каменным сводом, а сад оказался пещерой.

— Ты все-таки сделал это! — послышался женский довольный возглас где-то совсем рядом.

Эльф не упустил возможности потешить самолюбие:

— Стражи всегда выполняют собственные обещания. Кодекс чести.

Я бы обязательно поспорила, что такой чести и врагу не пожелаешь, но была не в состоянии и рта раскрыть. Лихая слабость, будь она неладна!

Женщина хмыкнула, а потом в поле моего зрения появилась знакомая фигура. Как только она вышла на свет, я узнала в незнакомке ту, о ком в последнее время думала чаще, чем о себе.

— Ну здравствуй, ведьмочка, — улыбнулась «любимая» тетушка. — Набегалась?

Для ответа потребовалось больше сил, чем у меня было. И неудивительно, что через миг лицо Агафтии потонуло во мраке, отрезая меня от реальности.

Неизвестно сколько я пробыла в отключке, но из тумана забытья меня неожиданно вырвал недовольный голос тетки:

— А ты, часом, не перестарался?

— Не думаю.

— Эльфы вообще редко думают, — сострила она. — Я и не удивлена.

— Я выполнил свою часть сделки, но сцеживать твой яд не нанимался. Могу ведь и язык укоротить, ведьма.

— Какие мы нежные!

— Дважды предупреждать не в моем стиле.

От ледяного тона стража-предателя даже меня пробрала неприятная дрожь. Не помню, чтобы он хоть когда-нибудь так говорил раньше. Жуть!

— Ой, ладно, — тут же пошла на попятную Агафтия. — Совсем с юмором у длинноухого народа стало плохо.

— А ведьмы, я смотрю, просто любительницы пошутить.

— Иногда бывает, — беспечно отозвалась она.

Судя по интонациям, тетка получала истинно женское удовольствие от общения с эльфом. Не сомневаюсь, что еще и успевала глазки строить. Старая перечница, а туда же!

— Артефакт, пожалуйста, — скупо проговорил Аррин.

— Ох, сроднилась я уже с ним. Хоть безделушка и принадлежала многим поколениям рода твоей матери. А как от сердца отрываю.

— Ведьма, — казалось бы — простое обращение, а прозвучало, как смертельная угроза.

Вот и Агафтия вняла, нервно выпалив:

— Да пожалуйста!

После некоторой паузы эльф заговорил вновь.

— Так бы и сразу, — довольно сказал он. — Кстати, наша спящая красавица давно бодрствует.

Я прикусила щеку с внутренней стороны, чтобы не выругаться вслух. У-у-у, злыдень!

— Так ведь, Ниэла-детка?

Раз уж маленькую хитрость разоблачили, пришлось прекращать изображать бревнышно. Даже тусклый свет резанул по глазам, отзываясь в затылке тупой болью. Ах, только попадись мне, гад длинноухий! Отплачу по всем счетам!

— Предатель! — прошипела ему сквозь зубы. — Как ты мог?!

Аррин беззаботно пожал плечами. Немного поморщился, потревожив правое. Кровавое пятно никуда не делось, но и больше не становилось. А вот в вырезе рубашки я заметила интересную подвеску с красивым камнем. И если мне не изменяли зрение и память, безделушка была из агата. Не об этом ли артефакте шла речь?

— Это жизнь, девочка. Своя шкура всегда дороже. Ты что, не знала?

— А Лукас? Ты о нем вообще подумал?

Эльф поморщился.

— Надеешься, что друг не узнает или чего более: узнает и не придет за мной?!

Неужели эльф осмелился предать дружбу за какой-то кусок камня? В голове не укладывалось. А Лукас так был в нем уверен!

— Даже если и придет, то для тебя будет уже поздно, — холодно ответил он. — Да и уверен, он поймет, что я в итоге сделал ему огромную услугу: вы бы не ужились.

Я задохнулась от гнева и разочарования.

— Ты-ы, — выдохнула сквозь зубы. — Ненавижу!