Лунная заводь

— Я договорился о встрече, как вы мне велели, — сказал он. — Четверо оперативников встретят нас у ручья в полутора милях к юго-западу. Вот тем путем. — Он указал на узкую тропу, прорезавшую холм.

— Я не чувствую своих ног. — Голос Паука звучал ровно.

Это объясняло странный вкус.

Рух кивнул.

— Тогда я понесу вас, м'лорд.

— Капсула?

— Они ее забрали. Но я обязательно найду ее.

— Я знаю, так и будет… — Паук кивнул и замолчал. Его глаза сфокусировались на чем-то за пределами Руха. — В кустах, — тихо сказал он.

Щупальце соскользнуло с плеча Руха и попробовало воздух на вкус. Запах пронзил реснички на его руке. Мех животного. Вонь мочи, непохожей ни на одну из тех, с которыми ему приходилось сталкиваться. Влажный запах дыхания, смешанный с запахом гниющего мяса. И магия. Странная, искаженная, ненормальная магия, пульсирующая от ярости.

— Это не животное, — прошептал он. Его рука нащупала тяжелый нож и он вытащил его из-за пояса.

Он обернулся как раз в тот момент, когда огромная фигура спустилась с вершины холма. Он выскочил на открытое пространство в невероятно длинном прыжке, его хвост хлестал, как кнут. Шипастый изгиб позвоночника согнулся. Серповидные когти рассекли воздух, целясь в грудь Руха. Слишком ошеломленный, чтобы увернуться, он полоснул по ужасным челюстям, зияющим на отвратительном лице. Нож глубоко вошел в плоть и встретился с костью.

Зверь огрызнулся. Треугольные зубы впились в руку Руха. Он ничего не почувствовал, ни рывка, ни тяги, но внезапно его рука исчезла. Кровь хлынула горячим фонтаном из обрубка его локтя. Зверь сглотнул.

Вспышка боли в плече едва не лишила его сознания. Чудовище снова сглотнуло и повернулось к нему, лапа за лапой, кровь полилась длинными ручейками между пожелтевшими клыками.

Рух побежал. На его третий шаг что-то тяжелое врезалось в него, придавив его к земле. Мир погрузился во тьму, и Рух увидел внутренности пасти зверя, прежде чем челюсти оторвали его голову от плеч. Зловоние заполнило его ноздри. Липкий язык задушил его лицо, лишая сознания.

ПАУК погрузил руки в землю и подтянулся. Горячий клин боли, застрявший в пояснице, превратился в ослепительное оцепенение. Он подтянулся, украдкой взглянув на зверя. Тот вцепился в спину Руха и подбросил в воздух кусок окровавленного мяса.

В отчаянии Паук еще подтянулся. Его пальцы сомкнулись вокруг шипастой сферы. Бомбы «Зеркала». Наверное, они Уильяма. Ирония…

Зверь зарычал. Волоски на руках Паука встали дыбом. Он подавил инстинктивную реакцию и протолкнулся вперед, сквозь боль, к другой крошечной сфере.

Зверь перешагнул через изуродованный труп Руха и направился к нему.

Еще подтянулся, вспышка боли, горький привкус во рту. Три. Теперь у него их было три. Если три не помогут…

Огромная лапа погрузилась в грязь рядом с ним. Когти впились ему в бок и перевернули на спину. Бомбы он держал зажатыми в кулаке. Крошечные выпуклости на поверхности сфер утонули под давлением его пальцев. Бомбы взорвутся через секунду после того, как он их отпустит.

Зверь опустил голову. На грудь Паука капнула слюна. Он посмотрел на нелепую морду. Красные глаза пристально смотрели на него, обдуманно, со смыслом. Они поймали его. Загипнотизировали. Он глубоко погрузился в их глубины, ошеломленный их свирепостью, интеллектом и болью. Единственный шанс. У него был только один шанс, или все закончится прямо здесь.

Массивные челюсти раскрылись широко, еще шире, как пещера.

— Привет, Вернард, — прошептал он.

Из пасти зверя вырвался низкий стон. Он растянулся в завывающий крик и внезапно превратился в длинное связное слово.

— Женевьева…

— Я ее слиял, — сказал Паук. — Забрал ее у твоей семьи.

Существо, которое раньше было Вернардом Дюбуа, зарычало от ярости.

— Я так же заберу Серизу, — пообещал Паук. — Я убью тебя, а потом найду ее и заберу и ее тоже.

Челюсти разжались и опустились вниз, чтобы укусить. Паук бросил бомбы в черную глотку и оттолкнулся в сторону.

Голова Вернарда взорвалась. Склизкое месиво из крови и мозгов вылилось на живот Паука. В него полетели толстые куски мяса. Обрубок тела опрокинулся и рухнул вперед. Паук выставил вперед руки, чтобы защититься, но вес был слишком велик, и они навалились на него сверху. Там, где раньше была шея зверя, зияла широкая дыра, и когда он упал, кровь хлынула из него горячим липким потоком, заливая лицо Паука.

С тошнотворным ужасом Паук ждал, когда тело зверя сложится воедино.

Прошло мгновение.

Другое.

Паук напрягся, хватаясь за землю. Труп придавил его к земле, и в большущей ране он увидел черный влажный мешок все еще бьющегося сердца. Он потянулся к изуродованному телу, вырвал орган и впился зубами в его плоть. Кровь обожгла ему рот. Он разорвал зубами еще живую плоть и проглотил кусок.

Если в дневнике Вернарда была хоть капля правды, сердце зверя вернуло бы его к жизни. Он откусил еще один кусок и проглотил его прежде, чем его вырвало бы.