Читаем Лунное дитя полностью

Она ждала его реакции.

Джейкоб кивнул.

– Понимаю. – Он сделал глубокий вдох. – Я бы очень хотел, чтобы вы знали. Мне ужасно стыдно, что я не рассказал обо всем раньше. Что моя мама держит Мию у нас в доме. Я понимал, что это неправильно. Мне очень много раз хотелось с кем-нибудь об этом поговорить, но мне было страшно. Простите меня, пожалуйста.

Венди кивнула и сказала:

– Я принимаю твои извинения, Джейкоб.

– Иногда я не могу спать по ночам. Я беспокоюсь за нее и думаю о тех временах, когда я мог бы противостоять маме и не стал.

– Буду честна с тобой, Джейкоб. Если бы ты позвонил три месяца назад, я бы бросила трубку. Психотерапевт Мии помогает нам справиться с нашим гневом и потерей. Работа с ней позволила мне взглянуть на многое с другой стороны. Ты тоже был жертвой. И меня радует, что ты помогал спасти Мию. И мы с мужем особенно благодарны тебе за то, что ты сдал ее ДНК на анализ.

– Это меньшее, что я мог сделать. – Он сглотнул. – Нужно было сделать это раньше.

– Не нужно себя корить. Мы не можем обратить время вспять. Сейчас Мия счастлива, и она в безопасности. Каждый заслуживает возможность начать все сначала, ведь так?

– Очень на это надеюсь. – Он немного помолчал. – Спасибо, – сказал он.

Когда пришло время уходить, Мия крепко обняла Джейкоба.

– Ты никогда не был моим братом, да?

– Да, – грустно сказал он. – Я был бы рад, если бы ты была моей сестрой, но, к счастью, ты никогда не была частью семьи Флеминг. Твое место здесь, рядом с бабушкой и дедушкой, Мия Дюран.

Мия погладила собаку.

– Спасибо за подарок.

Джейкоб улыбнулся ей:

– Гризвольд всегда принадлежал тебе, Мия. Ты всегда была его любимицей.

Благодарности

Большое спасибо тем, кто читает меня с самого начала. Дорогие читатели, спасибо вам за ваши вдумчивые комментарии и отличные находки. Кей Элерс, Чарли Макквесчин, Мишель Сан-Хуан и Барбара Тейлор Сиссел – вы лучшие!

Моим редактором и учителем снова была Джессика Фогельман. Она прекрасно отмечает различные детали, и я невероятно благодарна ей за ее проницательность. Джессика, за эти годы ты многому меня научила, и я рада, что нам снова выпала возможность поработать вместе. Как обычно, все оставшиеся ошибки – мои, так как с самого начала именно я была причиной неприятностей.

Огромное спасибо моим читателям Мэриэнн Шефер и Энн Мари Маккеон Грушковски. Вы прочитали раннюю редакцию этой книги и отметили ошибки в сюжетной линии. Спасибо, что очень внимательно прочитали эту историю и спасли меня от позора.

Огромное спасибо Кэти Коули за то, что она нашла время ответить на мои многочисленные вопросы, касающиеся Службы защиты детей. Мой вымышленный социальный работник знал правила, но, как иногда бывает в книжках, действовал в угоду сюжета. Во всех несоответствиях в работе с настоящими социальными работниками виновата только я.

Спасибо моей команде рецензентов, «Karen’s Cool Kids» за то, что вы заранее прочитали эту книгу и помогли донести ее до читателей. Ваша поддержка и честные отзывы очень много значат для меня. Мне повезло, что вы со мной.

На «Facebook» есть группа «My Book Tribe». Вы скрасили мою жизнь – как личную, так и профессиональную. Я невероятно вам признательна. (Если вы читаете эту книгу и еще не вступили в «My Book Tribe», я настоятельно советую это сделать! Вы не найдете более приятной группы читателей и авторов. https://www.facebook.com/groups/MyBookTribe/)

Мои дорогие домочадцы – Грег, Чарли, Рейчел, Мария, Джек и Бу – я люблю вас. Вы – мое счастье.

И наконец – мои читатели. Я пишу благодаря вам. Ваша поддержка и отзывы очень много для меня значат, и я надеюсь, что смогла оправдать ваши ожидания. Спасибо вам – от всего сердца.

Перейти на страницу:

Все книги серии Freedom. Романы о больших сердцах. Проза Карен МакКвесчин

Половинка сердца
Половинка сердца

Эта книга о разбитых сердцах. О покалеченных судьбах. О трагедиях и доброте. О страхе и непоколебимой вере. О жестокости и храбрости. Обо всем прекрасном и удручающем, что живет внутри каждого.«Мне девять, и я должен знать распорядок:быть тише воды ниже травы.съедать все на тарелке.Не создавать лишних проблем».Логан делает все, чтобы избежать ярости жестокого отца. Когда-то страшная авария перевернула жизнь их семьи, и теперь мальчик не говорит ни слова. Но в свои девять пережил многое.На этот раз Логан так сильно провинился, что боится возвращаться домой и сбегает. Он не знает, что его бабушка жива и отчаянно ищет внука, половинку своего сердца.Оставшись на улице, Логан пытается найти приют, меняя судьбы тех, кто встречается на пути. Сможет ли он выжить во взрослом мире без самого главного – без любви?

Карен МакКвесчин

Современная русская и зарубежная проза

Похожие книги

Последний
Последний

Молодая студентка Ривер Уиллоу приезжает на Рождество повидаться с семьей в родной город Лоренс, штат Канзас. По дороге к дому она оказывается свидетельницей аварии: незнакомого ей мужчину сбивает автомобиль, едва не задев при этом ее саму. Оправившись от испуга, девушка подоспевает к пострадавшему в надежде помочь ему дождаться скорой помощи. В суматохе Ривер не успевает понять, что произошло, однако после этой встрече на ее руке остается странный след: два прокола, напоминающие змеиный укус. В попытке разобраться в происходящем Ривер обращается к своему давнему школьному другу и постепенно понимает, что волею случая оказывается втянута в давнее противостояние, длящееся уже более сотни лет…

Алексей Кумелев , Алла Гореликова , Игорь Байкалов , Катя Дорохова , Эрика Стим

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Постапокалипсис / Социально-психологическая фантастика / Разное
Женский хор
Женский хор

«Какое мне дело до женщин и их несчастий? Я создана для того, чтобы рассекать, извлекать, отрезать, зашивать. Чтобы лечить настоящие болезни, а не держать кого-то за руку» — с такой установкой прибывает в «женское» Отделение 77 интерн Джинн Этвуд. Она была лучшей студенткой на курсе и планировала занять должность хирурга в престижной больнице, но… Для начала ей придется пройти полугодовую стажировку в отделении Франца Кармы.Этот доктор руководствуется принципом «Врач — тот, кого пациент берет за руку», и высокомерие нового интерна его не слишком впечатляет. Они заключают договор: Джинн должна продержаться в «женском» отделении неделю. Неделю она будет следовать за ним как тень, чтобы научиться слушать и уважать своих пациентов. А на восьмой день примет решение — продолжать стажировку или переводиться в другую больницу.

Мартин Винклер

Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Проза
Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Салюки
Салюки

Я не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь. Вопрос этот для меня мучителен. Никогда не сумею на него ответить, но постоянно ищу ответ. Возможно, то и другое одинаково реально, просто кто-то живет внутри чужих навязанных сюжетов, а кто-то выдумывает свои собственные. Повести "Салюки" и "Теория вероятности" написаны по материалам уголовных дел. Имена персонажей изменены. Их поступки реальны. Их чувства, переживания, подробности личной жизни я, конечно, придумала. Документально-приключенческая повесть "Точка невозврата" представляет собой путевые заметки. Когда я писала трилогию "Источник счастья", мне пришлось погрузиться в таинственный мир исторических фальсификаций. Попытка отличить мифы от реальности обернулась фантастическим путешествием во времени. Все приведенные в ней документы подлинные. Тут я ничего не придумала. Я просто изменила угол зрения на общеизвестные события и факты. В сборник также вошли рассказы, эссе и стихи разных лет. Все они обо мне, о моей жизни. Впрочем, за достоверность не ручаюсь, поскольку не знаю, где кончается придуманный сюжет и начинается жизнь.

Полина Дашкова

Современная русская и зарубежная проза