Лунные и грошовые

– Вы смотрите на мои картины, – сказала миссис Стрикленд, проследив за моим взглядом. – Оригиналы, конечно, мне недоступны, но я рада и этим копиям. Мне прислал их издатель. Это большое утешение для меня. … я считаю себя обязанной рассказать людям о Чарли все, что могу рассказать. Быть женою гения – немалая ответственность. Она посмотрела на меня открытым и ясным взглядом, таким же, как двадцать с лишним лет назад. "Уж не смеется ли она надо мной?" – подумал я (гл. 58).

И снова тема собственной возвышенности. Женщина даже не чувствует фальши в том, что она пытается играть роль, которую ей не суждено было сыграть. «Жена гения», которой доступны только репродукции – какая издевательская деталь! Придуманная «ответственность», которой нет и не может быть. Снова слепота, снова иллюзорность жизненной позиции. Разорвать иллюзорность сознания можно лишь заметив и признав в себе действие гордости, которая и порождает данную иллюзорность. Но для многих людей это проблема. Здесь я отвлекусь от романа Сомерсета Моэма «Луна и грош» и выскажусь по этой проблеме особо.

По общему мнению, заметить проявления гордости в других легче, чем в себе. При разумном подходе к делу, этот опыт наблюдения гордости в других должен быть стимулом для осознания гордости в себе. Даже когда речь идет о, как кажется, малозначительных вещах. Приведу пример.

Одна из моих знакомых сказала, что собирается «одеть пальто, потому что на улице холодно». Я заметил, что правильно будет сказать «надеть пальто». «Нет, нет» – поспешно возразила дама, «одеть пальто – это правильное выражение». «Но ведь правильность этого выражения можно проверить по словарям» – отреагировал я. «Нет, я сказала правильно» – недовольно ответила дама, давая всем своим видом понять, что этот разговор должен быть закончен.

Конечно, проблема здесь не в русском языке. Кто не делал ошибок, говоря на «великом и могучем»? Проблема в другом – неспособности признать очевидную ошибку.

Таковая неспособность есть частный случай более общего явления, хорошо известного опытным духовникам. Его можно назвать неспособностью неподготовленного человека понести всю правду о себе. Именно поэтому духовники не спешат обличать, даже в тех случаях, когда грехи человека им хорошо видны. Если обличение, пусть и справедливое, окажется больше того, что способен понести человек, то такое обличение может привести не к покаянию, а противоположному результату.

Неспособность понести правду о себе – это действие, вызываемое гордостью. Неспособность признать себя гордыми – это действие, которое гордость в наибольшей степени стремится произвести в нас. Ее логика проста: раз «не гордые», значит и не надо бороться с гордостью. Ведь ее в нас «нет». Так люди впадают в заблуждение, что они не гордые, и благодаря этому заблуждению гордость беспрепятственно формирует в них установку на самоутверждение как основной подход к жизни.

Самоутверждение заключается в убежденности в собственной предпочтительности и стремлении эту предпочтительность доказать высоким статусом, богатством, славой, влиянием и т.д. И удержать любой ценой достигнутое, потому что гордый человек не может понести участь «обычного» человека.

Казалось бы, что в этом плохого? Более достойные и умелые люди и должны выделяться большими успехами, уравниловка ведет к застою, конкуренция есть тот объективный механизм, который отделяет по-настоящему умелых и талантливых от тех, кто только думает о себе, что он умел и талантлив. А чтобы выдержать конкуренцию, которая часто жесткая, нужна сильная мотивация. Предпочтительность перед другими как раз является такой мотивацией. Так?

Не совсем. Гордость часто маскируется под добродетель и может даже использовать ее как свой инструмент. Но гордость – это страсть, которая стремится получить все больше и больше, невзирая на объективно возможное, и через этот отрыв от реальности втягивает человека в ситуацию неосуществимости желаний. Есть поговорка, которая отчасти передает эту неутолимость желаний: «у всех есть проблемы: у одних щи пустые, у других жемчуг мелкий».