Лунные и грошовые

Но вернемся к исходному вопросу: как относиться творческому человеку, особенно одаренному, к весьма неопределенной перспективе получить признание и славу? Рассказчик, повторим, советует относиться к этому равнодушно. Но есть равнодушие гордости, и есть равнодушие смирения. Стрикленд выбрал равнодушие гордости. Он сделал тот же самый выбор, которые сделали люди в отношении его таланта.

С точки зрения СТТ, художник достиг выдающегося результата в профессиональном труде, но оказался несостоятельным в труде аскетическом (освобождении от гордости и порождаемых ею страстей, обретении смирения). Этот резкий дисбаланс в структуре личного труда создал сложную и противоречивую личность, которую трудно охарактеризовать однозначно.

Глава 4. Тайна красоты

Соотношение результатов в сферах триединого труда характеризует личность. В той степени, в которой путь человека предопределен, это соотношение определяет личную судьбу. Проблема Чарльза Стрикленда заключалась в том, что в его характере правильная логика исполнения предназначения (в терминах СТТ – движение к профессиональному совершенству) была связана или даже сплавлена с неправильной логикой гордости. Эти две логики боролись в душе гения.

В романе Ф. М. Достоевского «Братья Карамазовы» есть такие слова: „…красота есть не только страшная, но и таинственная вещь. Тут дьявол с Богом борется, а поле битвы – сердца людей.“ Данная цитата может стать ключом к пониманию диалога капитана Брюно и рассказчика:

– Стриклендом владела страсть, которая его тиранила не меньше, чем любовь.

– Как странно, что вы это говорите! – воскликнул я. – Я давно думал, что Стрикленд был одержим бесом.

– Его страсть была – создать красоту. Она не давала ему покоя. Гнала из страны в страну. Демон в нем был беспощаден – и Стрикленд стал вечным странником, его терзала божественная ностальгия. … Я чувствовал к нему лишь глубокое сострадание.

– И это тоже странно. Человек, которого Стрикленд жестоко оскорбил, однажды сказал мне, что чувствует к нему глубокую жалость. – Я немного помолчал. – Неужели вы и впрямь нашли объяснение человеку, который всегда казался мне непостижимым? Как вам пришло это в голову?

Он с улыбкой повернулся ко мне.

– Разве я вам не говорил, что и я, на свой лад, был художником? Меня снедало то же желание, что и Стрикленда. Но для него средством выражения была живопись, а для меня сама жизнь (гл. 54).

Любая страсть в аскетическом труде рассматривается как гипертрофированное желание, вышедшее из-под контроля и поработившее данную личность. Ни в каком контексте страсть не может рассматриваться как стимул для совершения чего-то достойного. Она всегда искушение, всегда давление, чтобы человек покинул правильный путь. Стимулы совершать правильный путь дают предназначение и призвание, осуществляемые на основе веры в Бога и выполнении Его заповедей. И капитан Брюно является примером этого. Он вместе со своей женой превратил дикий остров в чудесное место, красоту которого он видел в своих мечтах. Это было трудно, и он сказал, что без веры в Бога они бы ничего не достигли.

Искушение Стрикленда связано с борьбой в нем духовного и плотского в выражении красоты, которую они видел своим уникальным зрением великого художника. Плотская страсть была серьезным испытанием для него. Она не только грубо принуждала его к случайному сексу, порой с трагическими последствиями (как с Бланш); через эту страсть гордость прельщала его неограниченной властью над женщинами. Не случайно в разговоре с рассказчиком в Париже у Стрикленда вырываются слова, которые наводят на определенные размышления о его искусстве. Он сказал, что в Лондоне мог иметь любую женщину, стоило ему только захотеть (гл. 13).

Рассказчик часто использует слово «чувственность» для характеристики картин Чарльза Стрикленда. Плотская страсть художника требовала, чтобы эта чувственность вышла за пределы своего законного места и приобрела доминирующее значение в его искусстве. Плоть хотела победы над духом, используя свой единственный аргумент – насилие необоримым желанием. Выдержал ли Стрикленд это давление, или пал, как с Бланш?