Лунные капли во флаконе

— Нет, нет, давайте немного пройдемся по саду. Мне нужно поговорить с вами, — она дрожала от холодного ветра, но словно не замечала этого. Речь ее была сбивчивой, а голос слабым. — Прошу вас, мистер Адамс, не сочтите меня навязчивой или глупой, но мне больше не с кем поговорить о том, что терзает меня вот уже несколько дней. Матушка не станет слушать меня, а отцу я тем более не могу рассказать всего. Родители не поверят мне — мне иногда кажется, что я уже и сама себе не верю. Кроме вас, мне некому довериться, а вы поймете меня, как никто другой — в этом я не сомневаюсь. За несколько дней я увидела и услышала столько, что порой мне кажется, будто прошла вечность… Мне так страшно, Сэмьюэл! — она впервые назвала его по имени и сама не обратила на это внимания, в то время как мистер Адамс буквально засветился от счастья.

Листва раскидистого вяза вдруг зашелестела от налетевшего ветра, и Амелия тревожно оглянулась.

— Молю вас выслушать меня, ведь только вы один и можете помочь мне. Уже несколько дней я не знаю, куда деться от того, что преследует меня и днем, и ночью. Мне страшно находиться в этом доме. Да что там — я уверена, что и здесь, в саду, тоже небезопасно!

Молодой человек смотрел на охваченную страхом Амелию, не зная, что и сказать, и пытаясь понять, какого же ответа она от него ждет.

— Мисс Амелия, но что же так страшит вас? Доверьтесь мне, и я буду счастлив помочь вам, если только смогу.

— Только бы вы могли поверить мне!

Сэмьюэл остановился, повернулся лицом к Амелии и открыто посмотрел в ее испуганные глаза.

— Разумеется, я верю вам! Разве может быть иначе? Что бы вы ни рассказали, будьте уверены — я с вами, — его голос прозвучал так искренне, что, казалось, даже немного успокоил девушку.

Амелия кивнула, и ее лицо на мгновение озарила благодарная улыбка.

— Я знала, что могу рассчитывать на вас. Какое облегчение знать, что где-то рядом есть человек, способный понять и поддержать меня.

Девушка смолкла, и они снова двинулись вдоль живой изгороди. Амелия не выпускала руки молодого человека, словно та была ее спасительной соломинкой, однако продолжала оглядываться и вздрагивать от каждого звука, будь то шелест листьев или птичий крик.

Тени редких деревьев удлинились, рисуя на земле темные силуэты, а те, что отбрасывали Сэмьюэл и Амелия, напоминали загадочных существ, преследующих пару по пятам. Тучи, застилающие небо, темнели на глазах. Они быстро бежали по небу, подгоняемые ветром, и плотным свинцом стекались у горизонта. Птичьи голоса смолкли, затаившись в предчувствии надвигающейся опасности. Даже воздух вокруг сгустился, стал гнетущим и душным, и не позволял более дышать полной грудью, вместо того навалившись всей тяжестью и прижимая к земле. В опустившейся тишине шорох гравия под ногами молодых людей казался неправдоподобно громким.

— Но что же так пугает вас, моя дорогая Амелия? Прошу вас, расскажите!

Та порывисто вздохнула, собираясь с духом.

— Она… — тихо, почти шепотом произнесла Амелия, и сглотнула. — Вот уже несколько дней, как я не могу ни спать, ни есть, ни пить; едва я остаюсь одна, как она является мне. Хуже всего по ночам, когда я чувствую себя совершенно одинокой и беззащитной в уединении своей комнаты. Но не думайте, что я говорю о снах; раньше я тоже думала, что грежу. Но нет — она и в самом деле приходит ко мне, когда я не сплю, и я вижу ее, как живую.

— О ком же вы говорите? Я не могу понять…

— Ах, Сэмьюэл!.. — воскликнула она и тут же замолчала, испугавшись чего-то. Когда же девушка решилась продолжить, ее голос звучал едва ли громче шелеста деревьев и дуновения ветра. — Это… видение из прошлого.

— Неужели вы имеете в виду тот призрак, о котором судачат местные крестьянки? Я слышал об этом едва ли не с самого детства, да впрочем, о нем рассказывают и по сей день. Но прежде я полагал, что это лишь досужие домыслы.

— Если бы это были домыслы! — воскликнула Амелия. — Но я видела ее так же ясно, как вас теперь. Вы не можете представить себе, какой неописуемый ужас я испытала при виде ее мертвенно бледного лица, ее призрачных рук, тянущихся ко мне! Но хуже всего был не сам ее вид, а тот пронизывающий холод, которым веяло от ее фигуры. Я словно оказалась в глубоком заброшенном подземелье, а не в своей комнате; невозможно передать словами, какой леденящий душу страх сковал меня при ее приближении. Я буквально не могла пошевелиться!

Сэмьюэл внимательно слушал, сосредоточенно сведя брови.

— Но вы уверены, что это не сквозняк разбудил вас? Ночной воздух бывает обманчив.

— Вот! Теперь и вы не верите мне… — она остановилась, отпустив, наконец, руку молодого человека, и раздосадовано отвернулась. Сэмьюэл нерешительно положил ладонь ей на плечо.

— Нет, ну что вы, Амелия! Прошу вас, не говорите так. Разумеется, я верю вам. Но вы и сами понимаете, что такая история с трудом укладывается в голове.