Лунные пряхи. Гончие псы Гавриила

– Впервые с того далекого дня, как я взорвал карбидом дверь чердака, где хранились яблоки, я слышу в твоем голосе нотку откровенного восхищения. Кристи, милая, ты рождена, чтобы стать любовницей банкира. Поверь на слово, взламывание замков – необходимое мастерство, которому обучаются все Мэнселы.

– Ну да, естественно. Но… – Я помолчала и медленно продолжила: – Дело заключается в том, что здесь в самом деле происходит что-то непонятное… Прости, не успела тебе до сих пор сказать: сегодня днем я видела на пальце у Халиды рубиновое кольцо тетушки Гарриет – помнишь его? У Халиды с Джоном Летманом бурный роман, и, судя по всему, ни та ни другой не обращают на тетушку особого внимания – это тем более странно, что прошлой ночью мне напоказ они рассыпались перед ней в любезностях.

Я вкратце рассказала Чарльзу о происшествии, которое невольно подсмотрела сегодня днем. Он остановился, чтобы повнимательнее выслушать меня. В лунном свете я видела, как он задумчиво наклонил голову, но когда я закончила, он, ничего не сказав, зашагал дальше вдоль аркады.

Я пошла за ним.

– Но почему же Летман лгал мне? – не отставала я. – И о том, как он проник в сераль, и о собаках… Должна же быть какая-то причина. Кстати о собаках: сегодня ночью он не стал заводить об этом разговор, но вчера все уши прожужжал о том, какие они кровожадные и как опасно для меня бродить в одиночку где попало. Полчаса твердил о том, что ночью их выпускают свободно бегать по всему дворцу.

– Хотел, наверно, чтобы ты носа не высовывала со своего двора, пока он будет крутить любовь с девчонкой.

– Ничего подобного, – отрезала я. – Он спокойно крутил любовь и днем, когда я гуляла где хотела. Дворец довольно большой, всегда найдется укромный уголок. Чарльз, меня беспокоит другое. У Халиды в самом деле было на пальце тетушкино кольцо, и если ты спросишь…

– Помолчи минуту, я включу свет. Слышишь что-нибудь?

– Нет.

– Тогда стой здесь и навостри уши, а я пойду внутрь и поищу веревку.

Он нырнул в захламленную комнату и исчез в темноте.

Я задумчиво смотрела ему вслед. Я не видела своего кузена четыре года, но все равно различала каждую нотку в его голосе не хуже, чем в своем собственном. Неспроста он вдруг замкнулся и замолчал. Он что-то знал или же что-то задумал и не хотел делиться этим со мной. Он очень хорошо умел обманывать, но до конца обмануть меня ему все же не удалось.

– Ага, – крикнул он из глубины комнаты.

– Нашел?

– Короткая, как собачий хвост, и хилая, как паутинка, но все равно пригодится. Подержи-ка фонарик, я ее опробую… Черт побери, насквозь гнилая… Ладно, Аллах с этой веревкой, мне с ней не на Монблан взбираться, а спуск со стены она выдержит. Возьму ее на случай, если не найдем заднюю дверь.

Чарльз вынырнул из кладовки, отряхивая руки.

– А теперь давай умоемся и подождем. Часа им, пожалуй, хватит, как ты считаешь? Как раз столько, чтобы я успел до рассвета выкарабкаться отсюда и смотать удочки… Может статься, к утру вода в Нахр-эль-Сальке заметно спадет, и я избавлюсь от массы лишних хлопот. Сумею переправиться напрямик и смыться, прежде чем меня увидят.

– А где ты оставил машину?

– В полумиле ниже деревни. Там, в стороне от трассы, есть небольшая лощинка, я съехал с дороги и постарался получше укрыть машину от посторонних глаз. Я даже подумывал о том, чтобы провести остаток ночи прямо в «порше» и утром самому заехать за тобой, но есть опасность, что ни свет ни заря кто-нибудь случайно заметит машину, и Насирулла принесет эту новость во дворец раньше, чем ты успеешь уйти подальше. А если я питаю надежду когда-нибудь увидеться с тетушкой Гарриет, вряд ли мне удастся придумать связное объяснение тому, почему моя машина простояла всю ночь в долине под стенами дворца… Поэтому я не стал рисковать, оставил Хамиду записку с просьбой заехать за тобой завтра в половине десятого, а сам поеду в Бейрут и подожду тебя там. А теперь, милая Кристи, покажи, где у тебя ванная, и будем слушать пение соловья. А я тем временем рассортирую отмычки.

Глава 10

«О, тише ступайте», – сказала она.

Сэмюэл Тейлор Кольридж. Кристабель

Но отмычки нам так и не понадобились.

Когда мы предприняли вторую вылазку, тонкий серпик луны поднялся выше и выпутался из гущи деревьев на острове. В его мерцающем свете мы снова переправились через разрушенный мост и пробрались в павильон. Неслышно повернулась на петлях расписная дверь, и Чарльз для верности подпер ее камнем. Мы осторожно перешагнули через порог и, освещая путь тонким лучом фонарика, принялись спускаться по винтовой лестнице.

Мимо нас скользили многоцветные стенные картины. В слабом дрожащем свете фигуры оживали, превращаясь в зловещих призраков. Проплывали купола и минареты, кипарисы, острые, как наконечник копья, газели, ястребы, арабские скакуны, фруктовые сады и певчие птицы… а внизу нас ждала дверь.