Читаем Лунный бог полностью

Чаще всего они угрожали земным владыкам, которые считались сыновьями или представителями лунного божества. В примитивных верованиях, связанных со звездной религией, они предвещали царям и вождям насильственную смерть; именно в тот период, когда умирающая луна уходила в потусторонний мир, чтобы заново возродиться через три дня, царей и вождей торжественно, с почетом, вешали, обезглавливали и просто убивали или же они сами по доброй воле перерезали себе горло или вешались. И вообще, еще долго после начала писаной истории традиция требовала, чтобы цари, вожди и пророки умирали ко времени новолуния. Примерами этого могут служить библейские Моисей и Аарон и сестра Моисея — Мириам (Мария)[106].

Отсюда же идет и всепроникающая вера древних людей в то, что лунное затмение должно сопровождаться кончиной великого царя или правителя. Бывало, что в таких случаях народ восставал и силой заставлял правителей уходить в потусторонний мир. Стремление правителей избежать этой участи путем подмены себя рабами, собственными детьми или другими заместителями не меняло смысла древнейшего народного верования, идущего от праотцев.

История затмений убедительно показывает, какое длительное время должно пройти, чтобы постепенно исчезли глубоко укоренившиеся религиозные верования. Даже тогда, когда человеческий разум уже давно познал истинные причины небесных явлений, первобытные пережитки продолжают существовать в подсознании человека. В лучшем случае с ними стараются бороться.

В древности верили также, что во время затмения луна находится в пасти чудовища — дракона или волка. В древней Индии это невидимое чудовище носило имя Раху. Иудейский пророк Исаия, очевидно, слышал об этом чудовище. «Восстань, восстань, облекись крепостью, мышца господня! Восстань, как в дни древние, в роды давние! Не ты ли сразила Раава, поразила крокодила?»[107] — говорит он. Древнейшие религиозные воззрения проявляются в терминологии современной астрономии. Точно так же как сегодня многие пережитки в сознании человека, живущего в просвещенном XX веке, восходят чуть ли не ко времени неандертальцев, в более поздние религиозные учения проникло древнее верование, что чудовище, которое во время затмений хочет проглотить луну, можно напугать шумом и громом.

Тысячелетиями во время затмений луны к небу над Китаем возносился грохот барабанов и рев труб, чтобы обратить в бегство чудовище, пожирающее луну. Перед решающей битвой при Пидне с македонянами римляне, несмотря на данные им астрономические пояснения… «призывая луну снова засиять, по своему обыкновению, стучали в медные щиты и сосуды и протягивали к небу пылающие головни и факелы».

Немецкие археологи, в начале XX века производившие раскопки в Борсиппе на территории древней Вавилонии, получили яркое представление о том, как древнейшие обряды, известные из первобытности, перекликаются с обрядами, бытующими еще и сейчас. Во время полного лунного затмения ученые были оглушены душераздирающими воплями труб, грохотом барабанов, ружейными выстрелами и пением.

Такой же адский шум, поднятый по случаю лунного затмения турецким и греческим населением маленького островка близ Родоса, слышал в конце прошлого столетия Людвиг Росс. А ведь прошло около двух тысячелетий после битвы при Пидне! Во главе со священниками жители целой процессией шли к церкви и пели молитвы, прося всех святых помочь луне. Старые верования не изменяются вопреки просвещению. В XVIII веке французские крестьяне, глядя на луну, закрытую тенью земли, говорили: «Господи, как она страдает!».

Североамериканские индейцы племени тлинкитов до сих пор считают, что во время затмения луне наносится большой ущерб. Все члены племени выходят из своих домов и особыми песнопениями помогают заблудившейся луне найти правильный путь. В Индонезии племя нада во время затмения луны (которое ныне истолковывается как наказание за преступления жителей земли против нравственности) бьют во все барабаны и кричат: «Помогите луне! Помогите луне!». Западноиндейское племя атапасков в Северной Америке при лунном затмении исполняет торжественный танец и поет, умоляя луну снова выйти на небо.

«Если мы хотим понять истоки эллинистического культа, мы должны обратиться к первобытным племенам, — писал в начале XX века один из историков культуры. — У готтентотов мы находим аналогии и параллели с самыми ранними верованиями греческой религии». Это относится не только к греческой религии, но и ко многим другим элементам всех современных религий, ибо религии живут своими традициями и на основе своих традиций, и не в смерти на кресте, стоявшем на Голгофе, следует искать их начало.

Фальсифицированная история
Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 великих кладов
100 великих кладов

С глубокой древности тысячи людей мечтали найти настоящий клад, потрясающий воображение своей ценностью или общественной значимостью. В последние два столетия всё больше кладов попадает в руки профессиональных археологов, но среди нашедших клады есть и авантюристы, и просто случайные люди. Для одних находка крупного клада является выдающимся научным открытием, для других — обретением национальной или религиозной реликвии, а кому-то важна лишь рыночная стоимость обнаруженных сокровищ. Кто знает, сколько ещё нераскрытых загадок хранят недра земли, глубины морей и океанов? В историях о кладах подчас невозможно отличить правду от выдумки, а за отдельными ещё не найденными сокровищами тянется длинный кровавый след…Эта книга рассказывает о ста великих кладах всех времён и народов — реальных, легендарных и фантастических — от сокровищ Ура и Трои, золота скифов и фракийцев до призрачных богатств ордена тамплиеров, пиратов Карибского моря и запорожских казаков.

Андрей Юрьевич Низовский , Николай Николаевич Непомнящий

История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1939: последние недели мира.
1939: последние недели мира.

Отстоять мир – нет более важной задачи в международном плане для нашей партии, нашего народа, да и для всего человечества, отметил Л.И. Брежнев на XXVI съезде КПСС. Огромное значение для мобилизации прогрессивных сил на борьбу за упрочение мира и избавление народов от угрозы ядерной катастрофы имеет изучение причин возникновения второй мировой войны. Она подготовлялась империалистами всех стран и была развязана фашистской Германией.Известный ученый-международник, доктор исторических наук И. Овсяный на основе в прошлом совершенно секретных документов империалистических правительств и их разведок, обширной мемуарной литературы рассказывает в художественно-документальных очерках о сложных политических интригах буржуазной дипломатии в последние недели мира, которые во многом способствовали развязыванию второй мировой войны.

Игорь Дмитриевич Овсяный

История / Политика / Образование и наука
Гражданская война. Генеральная репетиция демократии
Гражданская война. Генеральная репетиция демократии

Гражданская РІРѕР№на в Р оссии полна парадоксов. До СЃРёС… пор нет согласия даже по вопросу, когда она началась и когда закончилась. Не вполне понятно, кто с кем воевал: красные, белые, эсеры, анархисты разных направлений, национальные сепаратисты, не говоря СѓР¶ о полных экзотах вроде барона Унгерна. Плюс еще иностранные интервенты, у каждого из которых имелись СЃРІРѕРё собственные цели. Фронтов как таковых не существовало. Полки часто имели численность меньше батальона. Армии возникали ниоткуда. Командиры, отдавая приказ, не были уверены, как его выполнят и выполнят ли вообще, будет ли та или иная часть сражаться или взбунтуется, а то и вовсе перебежит на сторону противника.Алексей Щербаков сознательно избегает РїРѕРґСЂРѕР±ного описания бесчисленных боев и различных статистических выкладок. Р'СЃРµ это уже сделано другими авторами. Его цель — дать ответ на вопрос, который до СЃРёС… пор волнует историков: почему обстоятельства сложились в пользу большевиков? Р

Алексей Юрьевич Щербаков

Военная документалистика и аналитика / История / Образование и наука