Лунный камень Сатапура

— На курсах для гражданских служащих младших чиновников учат, что во многих дворцах есть собственные фотографы и фотолаборатории — для того чтобы снимать портреты правящих особ прямо на местах. Соответственно, можно было представить себе такое развитие событий: вы сделаете во дворце еще несколько фотографий, а потом вам предложат проявить пленку.

— Занятная мысль, но князь Сваруп наверняка знает, что Родерик состоит на государственной службе. — Первин еще немного подумала. — Князь Сваруп прибыл во дворец неожиданно. Возможно, узнал о моем приезде от Родерика Эймса, который ради этого специально заехал к нему в резиденцию.

— Поскольку они оба причастны к гибели князя Пратапа Рао? — Колин качнул головой. — Не хочется мне в это верить.

Он отметает все обозначенные ею возможности — может, ему самому есть что скрывать?

— Это одна из гипотез. Но я в паланкине думала о другом.

— Важно учесть все.

Первин молчала. Вторую ее гипотезу вообще-то не стоило бы излагать Колину. Если он доложит это начальству, ее тут же уволят.

— О чем именно? — не отставал Колин.

Первин вздохнула. Не ей решать, как он распорядится этой информацией.

— Князь Сваруп сказал мне, что британские власти оставили за собой право присоединять независимые княжества к империи. Вы можете это подтвердить?

Колин явно насторожился.

— Да. Такое в прошлом случалось. Но я не слышал ни о чем подобном в отношении Сатапура.

Ее это не удивило.

— Вы живете в удалении и не предпринимали никаких активных действий. А вот мистер Оуэн Маклафлин, ранее занимавший пост сатапурского агента, похоже, вел себя совсем иначе.

— Вы хотите сказать, что правительство разработало схему-многоходовку с целью обескровить правящее семейство и забрать себе Сатапурское княжество? — медленно произнес Колин. — А меня, человека неопытного и не способного на дальние поездки, они назначили сюда для того, чтобы я не задавал лишних вопросов?

Первин склонила голову.

— Не исключено. Вот только сомневаюсь, чтобы сотрудники агентства стали действовать без распоряжений сверху. В охотничьем домике висит портрет вице-короля, его лицо изуродовано черной краской. В первый момент я подумала, что это натворили слуги. А теперь понимаю, что сделать это мог князь Сваруп, которого страшно злит эта ситуация.

Колин посмотрел ей за спину, в скрытый тьмою сад.

— Попортить портрет могли и Сваруп, и Мирабаи — в приступе ярости, будучи убеждены, что это англичане убили князя Пратапа Рао. Но если гибель князя — часть правительственного заговора, придется признать, что никаких намеренных отравлений во дворце не происходит. Как вы сама считаете?

— Не могу ничего сказать. И про Родерика Эймса тоже. Не знаю, замешан он в эту историю или нет, но мне неспокойно. — Первин тяжело вздохнула. — Наверное, зря я так подробно рассказываю о прошлом. На деле мы с вами прежде всего отвечаем за безопасность князя Дживы Рао.

Колин забарабанил пальцами по длинному подлокотнику плетеного кресла.

— Если вы хотите знать ответ на вопрос, что больше похоже на правду: что в еду подсыпали яд или что она просто была несвежей, — возможно, Вандана сможет вам это разъяснить.

— Я попыталась к ней заехать по дороге сюда, но внутрь не попала. Привратники сказали, она больна, — не знаю, правда это или нет. Надеюсь, ее навестит доктор Эндрюс.

— Не переживайте! С Ванданой не может случиться ничего серьезного.

Ее покоробило от его уверенности.

— Почему?

— Утром я видел, как она скакала верхом мимо того места, где мы занимаемся йогой.

Первин вспомнила, что сказал врач о холере в деревне.

— Надеюсь, она не ездила туда, где много больных. А как быстро проявляются симптомы холеры?

— Деревня ее никогда не интересовала, так что за это можете не беспокоиться. Наверное, она просто ехала по дороге мимо деревни, к лесу. Она мне не раз говорила, что любит посещать храм Араньяни.

Опять Араньяни. За ужином Вандана говорила, что оставляет Араньяни приношения. Может, она повезла кому-то деньги. Но все это беспочвенные предположения.

— Давайте завтра вместе ее навестим. — Колин взял в руку чайник, и Первин подставила чашку, чтобы он наполнил ее заново.

— Возвращаясь к вопросу об образовании князя Дживы Рао, — сказала она. — Поскольку махарани не согласились с моими рекомендациями, они могут потребовать, чтобы дело передали в суд. Женщины, соблюдающие пурду, имеют право посылать в суд своих представителей; одним из них может быть мистер Басу, но он, полагаю, всецело встанет на сторону вдовствующей махарани.

— А кто будет говорить от лица Мирабаи? — Колин снова откинулся на спинку кресла и вгляделся в Первин. — Кто-то еще из обитателей дворца?

— Князь Сваруп не разделяет ее позицию. — Первин помолчала, подумала. — Я упоминала Адитью, придворного шута, который, по сути, является членом семьи, но у него нет достаточного веса, чтобы выступать в суде от лица княгини.