Лунный камень Сатапура

— Раньше я был государственным коллектором. А карты — это личный интерес.

Первин хотела предложить, чтобы Колин принес карты и показал князю, но тут снаружи раздался истошный лай.

— Кто-то приехал. — Князь попытался встать, но его шатнуло — сардарджи поспешил обогнуть стол и поддержать его.

Колин откликнулся хладнокровно:

— Видимо, кто-то из соседей. Пошлю Раму проверить.

Рама уже поставил поднос с пури и вышел за дверь.

Первин занервничала.

— А Дези может укусить незнакомого человека?

— Вряд ли, — успокоил ее Колин. — Он слушается команд Рамы.

— А почему в гостевом доме нет на дверях дурвана? — недоверчиво спросил князь. — При Маклафлине тут была охрана.

— Нам хватает Дези. На него стоит посмотреть — сразу видно, что пес очень свирепый, так что все злоумышленники сбегают.

— В сатапурском дворце есть точно такой же пес. Мой человек пойдет с вашим слугой и кликнет мою стражу! — заявил Сваруп, и Дхиллон поспешно вышел.

Первин ждала в напряжении, пока не услышала снаружи спокойные мужские голоса. Через две минуты Рама с Дхиллоном вернулись в сопровождении высокого мужчины в синем шервани и таких же штанах, в сдвинутой набок форменной пагри сатапурского дворца на голове. В первый момент Первин смешалась, а потом поняла, что это Адитья.

— Ваше высочество, — обратился шут к князю, складывая ладони в почтительном приветствии.

— Вы, видимо, из дворца. Я Колин Сандрингем, сатапурский агент. — Колин поднялся и отвесил легкий поклон.

Князь Сваруп пренебрежительно махнул рукой.

— Не утруждайте себя! Это всего лишь дворцовый шут.

Первин бросила на Сварупа уничижительный взгляд и в свою очередь встала, чтобы поприветствовать шута. Подойдя поближе, почувствовала запах дыма и пота. Пытаясь не морщить нос, произнесла:

— Входите, пожалуйста, Адитья, садитесь. Есть какие-то новости?

— Да. Берите стул, сейчас будут еда и вино, — сказал Колин, потому что Адитья остался стоять в нерешительности.

Шут так и не сел. Отодвинувшись от Первин, он спросил на ломаном английском:

— Я знаю, вы его взяли. Но он еще живой?

Это ничем не напоминало прежнюю повадку Адитьи — как будто место старого друга занял его неприятный двойник. Первин увещевающе произнесла:

— Я его не похищала. Достопочтенный князь Сваруп скажет вам, что махараджи здесь нет.

— Точно, — подтвердил князь Сваруп и громко рыгнул в подтверждение своих слов.

— Его здесь нет, потому что она его убила. Иначе

почему он исчез сразу после ее отъезда? — вопросил Адитья.

Шут и раньше говорил с Первин по-английски, но она только сейчас поняла, как хорошо он владеет языком. Видимо, многому научился на охоте, где присутствовал король Георг, или ходил с детьми на уроки к мистеру Басу.

Колин положил нож и вилку.

— Я вижу, вас очень волнует судьба князя. Но у мисс Мистри не было решительно никаких оснований причинять вред махарадже. Ей поручено заботиться о его безопасности.

Адитья будто и не расслышал — он бросил на князя умоляющий взгляд.

— Ваше сиятельство, вы не представляете, как расстроена раджмата. Третью смерть она может не пережить.

— А что чоти-рани? — спросила Первин.

— Кто ее знает? Уехала кататься верхом. У нее на все один ответ. — В голосе шута сквозило презрение.

Колин встревоженно посмотрел на Первин.

— Кошмар какой-то. Нельзя же ездить верхом в темноте.

— Может, она уже и вернулась, — бросил Адитья. — Я приехал искать не ее, а махараджу.

Первин отметила, какой у шута тусклый голос, какой затравленный взгляд. Она спросила:

— А вам удалось до отъезда провести погребальный обряд над Бандаром?

Глаза шута увлажнились.

— Да. Я совершил все необходимое и отправил его вниз по реке. В следующей жизни быть ему великим человеком.

— И ты смеешь в такой момент рассуждать о судьбе какой-то обезьяны? — фыркнул Сваруп.

Шут тут же склонил голову.

— Прошу меня простить.

— А мог кто-то из обитателей дворца вывести махараджу за стены? — спросил Колин.

— Мы все как одна семья, все любим друг друга, — ответил, чуть помолчав, Адитья. — Кроме того, вдовствующая махарани выяснила у дурванов, не входил ли кто во дворец. Оказалось — никто, кроме вот нее и носильщиков паланкина.

— Но ведь слуги и фрейлины могут выходить за стены, не так ли? — спросила Первин, думая при этом, что враг, скорее всего, таится внутри.

— После смерти махараджи Махендры Рао многим слугам дали расчет. Махарани хотели, чтобы штат был меньше, но состоял из проверенных людей. — Из этих слов вытекало, что о самом себе Адитья весьма высокого мнения и очень хочет, чтобы все признавали его статус.

При этом вопрос он понял неправильно. Возможно, потому что устал после долгого пути в темноте. Как он вообще добрался? Первин вспомнила о приглашении Колина.

— Если хотите, Рама поставит еще одну тарелку и вы поедите.

Адитья благодарно кивнул и сделал шаг к столу, но тут князь отрывисто произнес:

— Нет. Он будет есть с другими слугами.

У Первин дернулись плечи. Обе махарани обращались с Адитьей как с придворным, и она ждала того же и от князя Сварупа. По каменному выражению лица Адитьи она поняла, что бестактность князя сильно его задела.