Она расстроилась и уставилась в окно.
Я вздохнул.
— Ты знала, кто я с самого начала, Табита.
— И что? — продолжила она.
— Ты знала, что этот день настанет.
Ее глаза сузились.
— Какой день?
— Это должно закончиться.
— Что должно закончиться?
— Мы, — вырвалось у меня раздраженно из-за того, насколько тупой она была. — Ты одна из самых умных девушек, которых я знаю. Я больше не могу этого делать. Елена скоро поступит в Академию Дракония.
— Она понимает, Блейк. — Она начала менять тон. Чувство вины сжало сердце. — Она всегда так делала. Она не тот человек, за которого ты ее принимаешь.
— Я не хочу, чтобы она понимала, хорошо? — сказал я строго.
Ее взгляд не отрывался от меня, глаза наполнялись слезами. Я следил одним глазом за дорогой, а другим — за ней. Я видел, как ее осенило. Она скрестила ноги и посмотрела в окно.
— Что-то случилось прошлой ночью, не так ли?
Я кивнул.
— Ей, блядь, шестнадцать.
— Не говори мне эту чушь. Нам тоже было по шестнадцать.
— Ты не это имеешь в виду. Пожалуйста. Я люблю тебя, Блейк.
Я сжал руль сильнее, чем это было необходимо.
— Все кончено, Табита. Это никогда не сработает. Я говорил тебе это с самого первого дня.
— Ты гребаный мудак. Просто останови машину.
Я взглянул на нее, чтобы убедиться, что она говорит серьезно.
— Не будь такой.
— Я серьезно, останови машину. Я сама найду дорогу домой.
— Хорошо. — Я резко остановил машину. Она вышла.
Я наблюдал в зеркало заднего вида, как она стянула с себя одежду и преобразилась.
Терзаемый чувством вины и более чем небольшим гневом, я поехал обратно домой. Все были удивлены, когда я вошел в парадную дверь.
— Все в порядке? — спросила мама.
— Лучше не бывает, мам.
КАТРИНА
Елена вернулась около пяти. Эта девушка не причинила мне никакой сердечной боли, никакой.
— Вечеринка оказалась не интересной?
— Нет, все было в порядке. Мне просто захотелось вернуться домой, — сказала она.
Мы втроем поужинали и вместе посмотрели телевизор. Затем Кэмми Елены запищал. Она не смотрела на него.
— Я иду спать. Увидимся завтра.
— Завтра твой последний день! — оживленно воскликнула я.
Она улыбнулась.
— Насчет этого, мне обязательно ехать?
Откуда это взялось?
— Ты больше не хочешь, Елена? Ты будешь лучшей из лучших, если охранники Элпс обучат тебя.
— Он просто дракон, мам. — Такая самоуверенная.
Я выключила телевизор.
— Нет, это не так. Он — Рубикон. Я убью его, если он причинит тебе боль.
Она провела рукой по своим коротким волосам.
— Это произойдет, он причинит мне боль. Независимо от того, собираешься ты его убить или нет. Это заявление прав. Вот что происходит на заявлениях.
Я вздохнула.
— Знаю.
— Я готова. Пожалуйста, позволь мне остаться.
— Елена, — сказал Альберт. — Это охранники Элп. Паппи с нетерпением ждет твоего визита.
Она сглотнула, будто проглотила ложку неприятного на вкус лекарства.
— Хорошо, я поеду. Я только начала задумываться, нужна ли мне дополнительная тренировка. Вот и все.
Я поцеловала ее в макушку.
— Он — Рубикон. Ты знаешь.
Она улыбнулась.
— Хорошо, тогда я поеду. — Она поднялась в свою комнату.
Я повернулась к Альберту и подняла щит.
— Она беспокоит меня. Она с нетерпением ждала этого.
Альберт улыбнулся.
— Не делай этого, Кэти. Мы оба знаем, что заставляет Елену хотеть остаться.
Я ненавидела глупые комментарии Альберта. Он заставил меня волноваться за нас обоих. Холодное, непринужденное отношение, которое он носил с собой все эти годы, когда дело касалось Блейка и Елены, сводило меня с ума. Это заставляло меня делать безумные вещи.
Я вздохнула и включила телевизор. Мне нужно было очистить разум. Я хотела пойти и поиграть на пианино… но нет, все было еще не так плохо.
ЕЛЕНА
Это было сообщение от Блейка. Я закрыла дверь и открыла Кэмми. У меня было около миллиона писем от Энни и Сэмми. Обе хотели знать, почему я ушла так рано. Я собиралась уехать только послезавтра. Я написала, что устала.
Я открыла сообщение Блейка.
Я ухмыльнулась. Он порвал с Табитой. Да!
Я написала ответа:
Бип.
Я набрала:
Телефон снова запищал:
Я улыбнулась.
Его сообщение было немедленным.
Я рассмеялась.
Телефон снова запищал.