Лунный охотник (СИ)

— Если бы ты была Волчицей, так бы и было, но он боялся, что я с тобой что-нибудь сделаю такое, что уже нельзя будет исправить. Ты и не заметила, верно, как сделала его своим рабом? — он расстегнул на Хэлен джинсы, заставил встать, стянул их ловко и быстро, — обними меня ногами, Хэлен, — произносил не принятое раньше коротенькое Хэл, или ласковое Хвостик, а полное имя, как будто сам пробовал его на вкус, привыкал к звуку.

Та замерла на мгновение, смотря на него сверху вниз. На полу перед ней стоял на коленях совсем другой человек, с обострившимися чертами лица, с безумным яростным огоньком в глазах, который так и говорил «Ослушайся! Я только этого и жду…»

Тело плохо слушалось ее, руки дрожали. Она неуверенно опустилась на него сверху, обвила ногами талию. Так близко это незнакомое лицо, даже дышит он как-то по-другому, смотрит насмешливо, только рот приоткрыл совершенно беззащитно, в ожидании.

Волк потянул ее за волосы, чтобы она откинулась назад, оперлась на его руку.

— Будь хорошей девочкой и я тебя не пораню…- пробормотал куда-то в плечо и всё, у Хэлен выключили свет сознания. Как будто врезалось в нее что-то огромное, смяло собой, лишило воли. Чувствовала только болезненные прикосновения, которые словно кожу с нее сдирали, лаская, причиняя боль, вырывая из нее то ли стоны, то ли крики о помощи, на которые отвечал только хриплый довольный смех. Сама не запомнила, когда стала отвечать на поцелуи, не запомнила, когда перестала вспоминать и сравнивать. Только ладони жадно скользили по спине, бедрам, груди, стаскивая с нее привычность его прикосновении. Распятая на полу чужими руками, не помнила, как потянула с него футболку, как он рванулся от прикосновения к обнаженной спине и зарычал, как от боли. Хэлен тут же убрала руку.

— Нет, — прохрипел сдавленно, — продолжай…

— Тебе больно? — Хэлен попыталась посмотреть на него, но Волк вжался ей в шею.

— Да…- и тут же ударил собой в самую глубину, Хэлен забыла, что спрашивала о чем-то.

В каждом его рывке было жестокое утверждение в правах. Ты кричишь сейчас от боли, или наслаждения? Кричи громче! Снова, снова и снова он обрушивался всей своей нечеловеческой силой, заставляя ее осознать, кто же смотрел на нее из тьмы каждую ночь, каждый день, кто стремился быть узнанным. И Хэлен первая не выдержала, как будто случайно поцеловала слишком сильно, лишь слегка нарушив границу кожи, получив ключ и разрешение на всё. Волк вскрикнул, отшатнулся, помедлил, вглядываясь в испуганную девушку, и улыбнулся.

— Будь по-твоему, — и укусил в ответ.

На этот раз она не увидела себя со стороны, не ощутила полного проникновения в другого человека, просто жуткая, нестерпимая ненависть слилась с такой же едва выносимой похотью. Этого хватило, чтобы вспомнить о простых движениях навстречу друг другу. Волк не отпускал, собирая языком кровь, не позволяя ранке затянуться, хоть и так знал, что его сейчас так же яростно желают — тело ее не могло утаить ничего — он чувствовал, как влажно стало между ними, и это заставляло двигаться быстрей, резче. И судорога ее сладкая не смогла остановить Волка, Волку было мало, задыхаясь он все рвался вперед, ведя за собой чужую, отнятую у другого, женщину, снова вынося ее собой на самый пик, обрушивая на черное дно. У Хэлен не хватало уже сил, дыхания, быть с ним наравне… Она взмолилась о пощаде. Волк зарычал и отказал, не прекращая пытки.

Уже у самого края спросил, сдерживая стон:

— Теперь ты знаешь, КТО нашел тебя на парковке? ..

Хэлен не могла ответить, ее душили слезы. Она почти не слышала ни его слов, ни его крика единого с последними сильными рывками вглубь. Чувствовала лишь, что стало внутри совсем горячо, как наполнилась она не только его плотью. И все равно он не спешил уходить из нее, навалился, придавил к полу, бурно дыша, все еще сжимая руками, не позволяя двинуться.

— Дэро…- попыталась трепыхнуться она.

— Еще раз назовешь меня так и будешь потом долго и упорно вымаливать прощение, — проворчал он, но лег рядом, — Мне никогда не нравилось это человеческое прозвище, которое он сам себе выбрал. Словно пытался от меня избавиться еще и так, — мужчина фыркнул и перекатился на бок, откинул с лица Хэлен прядь волос, — почему ты плачешь?

— Я не знаю, — она судорожно вздохнула, зажмурилась. Слезы сбежали по вискам, спрятались в волосах.

— Всё ты знаешь…- Волк приподнялся на локте, склонил голову и провел языком длинную влажную дорожку по ее груди, — ты соленая, — хмыкнул удовлетворенно и лег обратно, — Нет ничего дурного в том, что тебе было хорошо со мной. Пусть ты меня и не любишь, — он мягко, в одно движение, поднялся с пола, поднял футболку, джинсы и вышел прочь. Хэлен осталась на полу обессиленная, опустошенная.

Нуару он нашел на чердаке. В плотных тенётах паутины и сонных солнечных лучей ее было почти не видно, девочка затаилась как мышка, прижимая к груди зайца, плотно зажмурив глаза.

— И что ты тут делаешь? — довольно равнодушно поинтересовался Волк.

— Прячусь, — буркнул ребенок, даже не приоткрыв глаза.