Лунный охотник (СИ)

*Нравится. Очень... Хм... Очень уютно. А это что такое? – она взяла в руки палочки, вроде барабанных, но с круглыми набалдашниками на концах.

- Это ксилофон. Звучание у него очень интересное. Попробуй, – Дэро подошёл и, сбросив куртку на ближайшее кресло, отобрал у неё одну палочку. Тут же быстро и ловко наиграл какой-то знакомый мотив.

Хэлен восторженно ахнула.

*А на чём ты ещё умеешь играть? – удивление и восхищение светились в глазах.

Так этот медведь умеет лихо с музыкальными инструментами обращаться, названий которых Хэлен даже и не знала!

- Нууу, почти на всем, на самом деле, – он довольно и слегка самовлюблённо улыбнулся.

*И на фортепьяно?

- На нём – в первую очередь, – он потянул воротничок её куртки, – Сними. Тут тепло.

Хэлен сняла куртку и села к фортепьяно. Инструмент был не новый, это было заметно и неискушенному человеку. Широкая скамеечка была явно на двоих. Дэро тут же сел рядом. Длинные пальцы побежали по клавишам. Мелодия была знакомая, но Хэлен никак не могла ухватить её за хвост и вспомнить.

Легко, едва касаясь, руки летали, извлекая из инструмента меланхоличную блюзовую историю чьей-то жизни. Он играл и хмурился, сосредоточенно и безошибочно. Хэлен прислонилась к нему плечом. Безумное, холодное напряжение прошедших дней медленно расправляло пальцы, оставляя на ладони смятую, уставшую человеческую душу. Пока льётся эта неузнанная песня без слов, можно не думать ни о чём, ни о чём не помнить, притвориться, что ничего не было. Так, может быть, ничего и не было?

Девушка чувствовала, что это не просто музыка, что он сейчас делает что-то такое, чего она не умеет и, возможно, никогда не научится. Воздух вибрировал мягкими, нежными звуками, обещая покой и защиту.

Хэлен ткнулась носом в жёсткое напряженное плечо. Волк остановился, неуверенно и осторожно обернулся к ней. Позволит ли? Обнял, слегка прижал к себе.

- Волчонок... – дохнул в затылок, – Не бойся. Это же я... Мне можешь верить.

Хэлен отчаянно всхлипнула:

*Ему я тоже верила! Верила! Я же его любила! – она всё сильнее вжималась в плечо, судорожно пряча глаза и правду в них.

Что же тут скажешь?.. Он только и нашёлся, как просто притянуть её поближе, посадить на колени, обнять.

*И я не лучше... Не лучше него! Я такая же! Ведь тоже... Только ради себя, ради своего удобства забыла о совести! Обо всём забыла, лишь бы ничего не мешало! – она бессвязно рассказывала, обвиняя себя, ненавидя и раскаиваясь.

- Да о чём ты, Хвостик? При чём здесь совесть? – он настороженно попытался отстранить её немного, посмотреть в глаза. Она лишь мотала головой и пряталась на груди.

*Я об убийстве! Разве можно было так? А я совсем голову потеряла... Совсем себя забыла! Нельзя было так. Нельзя!

И чёрная когтистая лапа сжала сердце.

Об убийстве?.. Значит маленькая девочка вспомнила об оборотной стороне луны, вспомнила, что угрелась в руках Волка. И если она простила ему то, что он сделал с ней, то не простила того, что он делал ДО неё. Вспомнила и подумала, что Волк-убийца не лучше, чем брат-насильник.

- Хэл, послушай, – и ведь надо как-то объяснить.

Только что тут объяснишь? Разве отмоешься от этого? Скажешь, что раскаиваешься, Волк? Но не раскаиваешься ты. Ни в одном своём поступке. И сейчас, если придётся лгать, чтобы заставить её поверить, заставить забыть о том, кто он есть, то так он и сделает. Потому, что не собирается отдавать то, что по праву теперь его.

- Хэлен, посмотри на меня, – твёрдо и одновременно мягко приказал он, и слегка встряхнул. Девушка подняла покрасневшие глаза. Отвращение было в них... И горечь. – Мы – такие, какие есть. И природу не изменить. Ты понимаешь? Мы не оправдываем своих поступков потому, что нам не нужно это оправдание. Оправдываются лишь люди, чтобы подкупить свою же совесть. А у нас её нет! И ты должна знать, что весь смысл Волчиц в том, чтобы остановить нас! Пусть ты не Волк по крови... Но к тебе тоже человеческая мораль не применима!

*Да как же?! Разве ты не понимаешь?! Это разные вещи! Убить взрослого человека – одно... А это совсем другое, – и она запнулась, замолчала, почувствовав в тепле карих глазах острую холодную бритву подозрения.

- Объясни, Хэлен.

*Даже Тир не убивает детей. Даже для него – это перебор. А я убила! Убила! Сама об этом попросила! Слышишь? Понимаешь ты?! – слёзы всё текли, прокладывая себе блестящие дорожки.

Дэро судорожно, беспамятно впился пальцами в её плечи.

- Ты?.. Ты убила нашего ребёнка?.. – голос осел. Глаза в белом овале лица стали совсем безумными.

*Нет. Не нашего. Но он же всё равно ребёнок. Живой... И сердце у него могло бы биться. Он же не виноват...

- Ох, Хэлли... Вот этого я бы тебе не простил. Вот за это убил бы, – словно страшная тяжесть свалилась с его плеч. Он прижался лбом к её плечу.

Какое-то время в комнате было слышно только её дыхание, возмущённое плачем.

Дэро, наконец-то, распрямился и снова прижал её к себе.

- Малыш... Ты знаешь, что тем женщинам, что подверглись насилию, разрешают прервать беременность, вплоть до пятого месяца. Это уже большой срок. Ты понимаешь, почему?