— Мясо жестковатое, а так ничего особенного. — Молодая Ворона лукаво глянула на Лунника и добавила: — Вот если ты женишься на мне, тебя, может быть, и не тронут. Мы бережем наше потомство. Ворон должно быть много. Главный Ворон говорит, что, если нас будет много, мы можем завоевать весь мир. Станем царствовать на всей земле, и даже Человек будет служить нам.
— Но Человек и так уважает вас, — напомнил Лунник.
— Он боится. И считает нас священными птицами. И даже сохранил древние сказания, в которых повествуется о том, как наш предок создавал Землю и Воды. Ты знаешь, что мы живем долго, почти вечно. Так что, если ты на мне женишься и останешься в нашей стае, ты имеешь возможность одним из властелинов Земли.
Но почему-то Луннику не хотелось ни жениться на Вороне, ни стать властелином Земли. Но он стал осторожнее и часто улетал подальше от остальной стаи, в глубину тундры, где кипела совсем другая жизнь. Иногда он слышал вослед священную воронью песню, которую учили вылупившиеся из яиц маленькие воронята:
В один из дней Лунник решил больше не возвращаться в воронье гнездовье. Он углядел в прибрежных зарослях тундрового озера укромное, закрытое логовище и прекрасно провел ночь.
Утром его разбудил слаженный хор комаров.
Это было пение счастливых существ, радующихся солнцу, теплой погоде, ярким цветам и обилию живых существ, наполненных горячей живительной кровью. Желание присоединиться к этим счастливчикам было настолько сильным, что Лунник не заметил, как обратился в одного из них.
Все вокруг стало огромным. Низкая трава превратилась в густой лес, а один лепесток сладкого цветка нэет — в огромное поле, по которому можно было бегать из конца в конец. Листок золотого корня юнэва снаружи блестел, как большой зеленый водоем, а сохранившаяся с ночи капля росы светилась и переливалась, как маленькое солнышко. Под этим листком могло поместиться целое полчище от комаров, и теперь Лунник догадался, куда это в ненастье исчезают жужжащие и звенящие тучи крохотных существ. Для такой мелочи в тундре оказалось столько укромных мест и схронок, что стаи комаров исчезали из поля зрения мгновенно, бесследно испарялись.
Вместе с комариной стаей Лунник полетел над землей. Он с интересом смотрел вниз, отмечая про себя, что земля с вороньего полета и с комариной высоты весьма отличается. Все, даже мельчайшие животные выросли до гигантских размеров. Небольшая полевая мышка, которую он еще вчера в одно мгновение заглатывал, обратилась в гигантское устрашающее чудовище. Земля тряслась под ее ногами, ее писк превратился в оглушительный рев, а белые острые зубки внушали смертельный страх. Мохнатый шмель напомнил Луннику встречу с бурым медведем на острове, когда он был щенком. Шмель гудел, перелетая с одного цветка на другой. Он вытягивал хоботок и совал его в глубину цветка, высасывая оттуда сладкий сок.
Но комары искали другое пропитание.
Ближе всего к Луннику была маленькая стройная Комариха, самая веселая и считавшаяся в комариной стае первой красавицей. Она так и вилась вокруг Лунника, обхаживала его и приглашала совершить, как она выразилась “совместное удовольствие”.
— Так бывает хорошо от него! — закатывала глаза Комариха. — Соединение желаний!
— От него бывают дети, — вспомнил Лунник. — Это любовь?
— Нет, — ответила Комариха. — Великая Любовь бывает только у людей. И от нее рождаются только люди. А наше удовольствие называется секс. От секса рождаются только животные и насекомые.
Несмотря на свою крохотность и молодость, Комариха знала многое. Краткость жизни этих насекомых вмещала в себя всю полноту жизни.
Комариха все же уговорила Лунника совершить ночное путешествие в стойбище.
— Сейчас жарко, и пастухи крепко спят на теплых зеленых пригорках, — соблазняла Лунника Комариха. — Горячая темно-красная кровь наполняет их тела.