Лунный свет и дочь охотника за жемчугом

Если отставить в сторону пернатых воришек, нелегальная торговля идёт полным ходом, но личности тех, кто занимается краденым, остаются тайной за семью печатями. По правде говоря – мне не хотелось излагать эту мысль на бумаге – я иногда опасаюсь, что Томас может связаться с такого рода людьми. На днях я видел, как он разговаривает с брадобреем Лилиуайтом. Покажите мне хоть одного человека, который не знал бы о грязных делишках Лили – если бы мог, он не задумываясь выдернул бы все ногти из ваших пальцев и выгодно продал их. Томас меня уверяет, что не занимается нелегальной торговлей, но считает разумным быть в курсе того, что происходит в городе. В какой-то степени я это понимаю. Он говорит, что в любом случае это полезно для нашего дела. Обмануть его не сможет никто. Вот в это я точно могу поверить. Мальчик всегда был гордым. Но в последнее время от меня не укрылись его частые перешёптывания с людьми с сомнительной репутацией. Он много времени проводит в лагерях Хардкасла. Часто рядом с ним юнга со странным взглядом. Уинтерс, кажется. Бедняга ходит за Томасом по пятам, как влюблённый щенок. Не впервые мой сын, чтобы добиться желаемого, играет на чьих-то привязанностях. Он прекрасно осознает, какую власть имеет над людьми. Мне он сказал, что они всего лишь двое молодых людей, обменивающихся историями о жизни на люггере, и не более того. Сравнивают количество выловленных раковин и все такое. А парню всего пятнадцать, ещё молоко на губах не обсохло. Но я беспокоюсь, что здесь может быть торговля чем-то похуже.

P.S.: Небольшая заметка о тараканах. Раз уж речь зашла о неприятных моментах, считаю необходимым высказаться о тараканах. Знаю, что должен восхищаться ими, как и другими образцами, которые изучаю, но откровенно говоря, я их ненавижу. О, как я их ненавижу, как ненавижу! Выходя в море, кроме того, что мы с моими людьми задыхаемся от жары и слепнем от солнечных отблесков на воде, нам приходится сражаться ещё и с тараканами, день и ночь донимающими нас. Мелкие твари (где-то полдюйма длиной) кишат вокруг во время приема пищи, даже лезут в миски с едой, а те, что покрупнее (я измерял линейкой – два дюйма) в ночной тиши неуклюже летают по каютам. Они кусают во все открытые части тела – ногти на ногах, раны, даже вырывают волосы с головы. Спасения от них нет, терпеть их невыносимо, и истребить их в море абсолютно нереально.

Глава 16

– Ты сказала Аксель Крамер? – Мин опирается одной рукой о дверной косяк и посасывает тонкую сигаретку. Она выдувает дым в идеальное колечко, поднимает руку и протыкает его пальцем. – Я не видела его и ничего о нем не слышала. Что, вероятно, означает, что он из порядочных. Либо это, либо он Молли. Конечно, не мне его судить. – Она вытягивает табачное волокно с языка. – Но в этом случае ему стоит держаться от Паркера подальше. Он с него шкуру сдерет. – Элиза приподнимает бровь. – Итак, расскажи мне ещё раз про демона. – Мин присаживается рядом с Элизой и разливает чай.

– На самом деле это какая-то бессмыслица. – Элиза качает головой. – Я знаю, что за исчезновение моего отца никакой демон не несёт ответственности. Но той ночью Сюдзо действительно что-то увидел. На воде.

– Кто-нибудь ещё что-нибудь видел? – Мин закидывает ноги на подушку.

– Он говорит, что команда ничего не видела. Все спали, измученные долгим выходом в море. С первыми лучами солнца они проснулись, а он просто… исчез. – Элиза забирает сигарету из пальцев Мин и неуверенно затягивается. Ее передёргивает от вкуса, но ей необходимо что-нибудь, чтобы успокоить нервы. – Я до сих пор не уверена, стоит ли сбрасывать со счетов мужчину в «Трёх камнях». И не знаю, почему Сюдзо так юлил.

– Так он сказал «мы», верно? – Мин забирает у неё сигарету. Элиза кивает. – И он не хотел рассказывать тебе, потому что это подвергнет опасности кого-то из его близких?

– Правильно. – Задумавшись, Мин сжимает челюсть, отчего ее подбородок ещё больше заостряется. – Я знаю, что в рядах Братства есть доктор, – произносит она. – Работает на Шеба, хотя я удивилась бы, имейся у него хоть какая-то мало-мальски подходящая квалификация.

Элиза хмурится, когда с быстротой молнии в голове проносится мысль о комнате в дальней части дома «Трех камней»: лечебные снадобья, едкая вонь. Чжоу.

– Да, – шепчет она. Вторгается голос и затыкает ей уши. «Вас, белых, интересуют только наши лекари или наши бордели».

– Я знаю девушек, которые иногда прибегали к его услугам, – продолжает Мин. – Воспользовались его процедурами, чтобы вылечить неприятные последствия, если ты понимаешь, о чем я.