Лунный свет[ Наваждение Вельзевула. "Платье в горошек и лунный свет". Мертвые хоронят своих мертвецов. Почти конец света]

— Минут двадцать с тех пор, как я сюда приехал, значит, всего минут сорок. А может, час. Может, и больше. Мороз жуткий. Да и какая вам разница?

— Тоже верно, — согласился Мехмед и повернулся к участковому. — Кто обнаружил тело?

— Вон, тетя Света, — подал голос участковый, кивая на стоящую рядом женщину.

— Тетя Света? А как имя-отчество?

— Да просто тетя Света. Значит, иду я сегодня к Егоровне в гости. Она мне сольцы обещала. Да еще «Мануэла» должна была начаться. У меня-то телевизор давно испорчен. Вон, мастер приходил, шестьдесят тысяч за ремонт содрал, а через неделю — опять не работает. И ладно. Мне много не надо. «Мануэла», «Тропиканка» да вон «Санта-Барбара», Иду к Егоровне — сама-то я в другой парадной живу — и вдруг вижу: этот лежит. Я сначала подумала — пьяный. Потом глядь — одежка вроде приличная. Не рвань, что на местных-то алкашах. Пригляделась — батюшки! Мертвый. Ну, я сразу к Егоровне. А «Мануэла» уже идет. А когда «Мануэлу» гоняют, Егоровна ничего вокруг не слышит. Я и в звонок звонить, и в дверь стучать! Открыла наконец. Я Льву Сергеевичу-то позвонила — участковому нашенскому. Телефон знаю, чай. А сама на лестницу — сторожить. Тут, значит, Лев Сергеевич и подошел. А…

— Спасибо. Когда это было?

— Ох, минут двадцать пять назад. Но точно не упомню я, потому как…

— Еще раз огромное спасибо.

Сонбаев мгновенно отвернулся.

— Лева, а где он жил?

— Там, на четвертом, в трехкомнатной.

— Все время?

— Да нет. Но довольно часто. Если не ездил никуда.

— Так, хорошо. Ключи у него в пальто есть?!

— Есть, держи. — Участковый кинул связку ключей Сонбаеву.

— Отлично. Хелен, начинай первичный протокол осмотра. Когда приедет следователь, скажешь. Идем, Никита.

Я всегда знал, что Чернов не любит особенно выпендриваться, однако Димино жилище заставило по-новому взглянуть на его жизнь. Очень скромно, ничего лишнего, любимые моющиеся обои на стенах, хрустальная люстра, финский гарнитур, странные стеклянные столики в гостиной, удобная двуспальная кровать в спальне, в каждом углу — японская техника, на одной из стен развешаны грамоты и медали, завоеванные Димой в честные трудовые будни. Диски «ДДТ» в шкафу. Собственно, ничего особенного. Правда, в ванную я побоялся заглядывать, в отличие от Мехмеда. Я же сел на кухне и принялся высокохудожественно бросать окурки из пепельницы в форточку. Через минуту пришла Елена.

— Следак приехал.

— Кто? — это слово Сонбаев проговорил с какой-то безнадежностью в тусклом взоре.

— Исправников.

— Ну?! Тогда порядок. Никита, ты его застал?

— Да вроде.

Матвей Борисович Исправников стремительно строчил протокол. С моими спутниками он вежливо поздоровался, а увидев меня, привстал со ступенек, вгляделся и расплылся в искренней улыбке.

— Никита Валентинович! Давно не виделись. Последний раз года три назад?

— Верно.

— Решили вернуться?

— Да я и не уходил. Окраску сменил да место.

— Что ж, отлично. В Главке сейчас?

— В нем, родимом.

— Тогда привет Петру Сергеевичу. Вы ведь у него теперь?

— А как же. Передам, обязательно передам.

— Теперь главное. Кто его опознает?

— Родственники.

— Не скажите. Лучше бы коллеги по работе, да вот только…

— Хм. Мысль любопытная. Елена, что, ребята обход квартир совершают?

— Угу.

— Тогда скажи, где их еще не было?

— Момент. На шестом.

— Отлично. Вот туда мне и надо.

Дверь первой же квартиры на шестом этаже отворилась без всяких вопросов. На пороге стоял мужчина лет пятидесяти пяти, заросший щетиной, в тренировочных штанах и бледно-зеленом ватнике.

— Я тебе должен? — с порога спросило это существо.

— Что?

— Деньги, говорю, должен?

— Вряд ли.

— А… кому ж я должен? Ведь точно кому-то должен. Еще усы… Не, не помню. Заходи, чего стоишь?

Мужик дыхнул в мою сторону перегаром.

— Посторонись. От так. Позвонить можно?

— Позвонить? Телефон. Да. Где же он? Должен быть здесь… о!

— Вижу. Отвали малость. Дай пролезть… Алло! Михаила Олеговича, будьте добры… Найдите. А мне плевать… Михаил Олегович? Добрый день. Это Чернышев беспокоит… Помните, вы однажды присутствовали на одном таком очень забавном мероприятии… Оно называлось «суд». Вспомнили? Замечательно. Да нет, я знаю, что свидетелем… Но уж будьте добры, подъедьте по адресу: улица Подвойского, дом тридцать четыре. Вам знаком этот адрес? Вероятно, потому что здесь жил ваш друг — Дима Чернов. Да нет, я не оговорился, Михаил Олегович. Именно жил. Жду.

Спустя десять минут он явился. Первый человек в черновской группировке. Михаил Кротков. Тридцать лет, спортивного телосложения, черные замшевые туфли, безукоризненные серые брюки, голубая рубашка, галстук. Пиджак скрыт под коричневым пальто, едва ли не более шикарным, чем у Димы. Завершали картину серый шарф в стиле гангстерских фильмов тридцатых годов, шерстяные перчатки и сотовый телефон. Именно этот аппарат и вызвал мое восхищение. Свой «БМВ» он оставил за углом ближайшего дома. Он торопливо взбежал по ступенькам и попал в цепкие объятия Исправникова, заставившего его опознавать труп. Спеси у Кроткова поубавилось. Он тихо подошел ко мне:

— Можно поговорить?

— Да на здоровье. В вашей машине.