lurie

Достигнув власти, Писистрат приступил к массовому изгнанию противников: по словам Геродота, «одни пали в сражении, другие были изгнаны из отечества вместе с Алкмеонидами». Все это были владельцы крупных земельных участков, составлявших значительную часть территории Аттики. По афинским законам, земли изгнанных конфисковывались; надо думать, что Писистрат разделил их как государственную землю (ager pub-licus в Риме) между беднейшими крестьянами на тех же основаниях, что и территорию Саламина, т. е. с запрещением про-

34

давать, закладывать и сдавать в аренду.

Некоторые из аристократических родов остались, однако, в Аттике, подчиняясь и угождая Писистрату. Это была не торговая знать, не Алкмеониды, ставшие с этого момента до самого времени их возвращения к власти заклятыми врагами Пи-систратидов, а знать старого землевладельческого типа — прежде всего род Филаидов.

Это вполне понятно. Писистрату не трудно было разорить и обессилить земельную аристократию, но, даже изгнав Алкмео-нидов, он не мог нанести чувствительного удара по торговой партии, все богатство которой находилось на море. Изгнанные из Афин, Алкмеониды имели и вне их достаточно зависимых людей, торговых компаньонов и контрагентов, друзей и богатств, чтобы спокойно жить, вызывая зависть окружающих и хладнокровно и настойчиво подготовляя свое возвращение

в Афины. Единственным эффективным способом борьбы с ними было открытие новых, более выгодных рынков. Писистрату, действительно, удалось захватить ключ к хлебу — Сигей на Геллеспонте.

Представим себе теперь положение части афинской земельной аристократии, которая не скомпрометировала себя открытым участием в восстании и поэтому сохранила свои земли. Как ни ухудшилось ее положение вследствие новой администрации и новых судов,— ей приходилось мириться с создавшимся положением. За границей положение этих аристократов

33

Вернув себе власть, Писистрат, согласно условию, заключенному с Мегаклом, женился на его дочери. Мегакл достигал при этом того, что его потомки будут править Афинами. Но Писистрат вовсе не хотел, чтобы родовое проклятье, тяготевшее над Алкмеонидами после убийства килонов-цев, тяготело и над его потомками. Поэтому он не имел детей от дочери Мегакла. Мегакл, узнав об этом, был кровно оскорблен и порвал с Писистра-том.₃₄

Такое запрещение существовало на Лемносе, колонизованном в эпоху Писистратидов; и здесь делалось исключение для инвалидов.

оказалось бы очень тяжелым; у них не было ни торговых навыков, ни торговых связей. Вдобавок малоазиатская торговля была давно захвачена их политическими противниками, торговой аристократией, державшей здесь в руках все торговые нити: всякий новичок рисковал потерей своего состояния. У них было только два выхода: или остаться в Аттике под властью

Писистрата, продолжая заниматься сельским хозяйством и глубоко затаив свое недовольство, или пытаться искать удачи на новых рынках — во Фракии или на Геллеспонте. Но эти новые рынки были в руках Писистрата, и сюда нельзя было проникнуть, не будучи в ладах с Тираном.

Таким образом, экономические интересы властно предписывали этой группе полную лояльность по отношению к Писи-страту. Действительность превзошла все ожидания. Если, как сообщает Геродот, Мильтиад, сын Кипсела, глава известного уже нам первого по знатности в Афинах рода Филаидов, входил в ряды Писистратова правительства, то, конечно, он должен был уже до этого времени дать Писистрату доказательство своей преданности новому порядку. Его брат Кимон идет еще дальше: победив на олимпийских состязаниях, он провозгласил победителем не себя, а Писистрата.

Точно так же Аристотель в «Афинской политии» (20, 1) со

общает о вожде реакционных аристократов Исагоре, бывшем впоследствии реакционным противником Клисфена, что он был «сторонником Тиранов». То, что существовала большая группа реакционных аристократов, прекрасно уживавшихся с тиранами, видно из следующих слов оратора Андокида (II, 26): «Мой прадед Леогор, как сторонник демократии, был политическим врагом Тиранов, и, несмотря на то, что он имел возможность, прекратив борьбу с Тиранами и став близким им человеком, принять участие в руководимом этими людьми управлении государством, он предпочел быть изгнанником.

Леогор примкнул, таким образом, к Алкмеонидам, не пожелав идти по пути прочей землевладельческой аристократии.

>©■ s