lurie

3. Тем не менее работа этого древнего поэта существенно отличалась от работы нынешних поэтов. Как всякий «сказитель», он знал огромное множество стихов из разных эпических поэм и умел сочинять новые стихи по образцам старых, ему уже известных, видоизменяя в них часто лишь отдельные слова. Из 27 853 стихов в этих поэмах 2118 встречаются по два раза и больше, так что число этих повторных стихов равно 5162, т. е. пятой части всего Гомера. Если же сюда включить и стихи, совпадающие между собой не полностью, то результат будет еще более поразительным. Гомер выбрал ряд эпизодов и отдельных стихов из старых поэм, дополнил их отчасти и своими стихами по образцу этих старых стихов и таким образом создал единое целое, объединенное общим планом и общей мыслью.

Теперь спор между унитариями и их противниками в основном сводится уже к вопросу об объеме собственной работы поэта и ее совершенстве: нужно ли для объяснения противоречий у Гомера непременно допускать противоречие в его источниках, есть ли в этих поэмах части, не имеющие никакого художественного значения для целого, и т. д.? Эти споры для историков

большого значения не имеют: так называемый «гомеровский

11

вопрос» важен, прежде всего, для историков литературы.

Замечательное открытие Вольфа имело и свою отрицательную сторону: оно подорвало значение гомеровских поэм как

Вопроса о том, действительно ли великий поэт, написавший «Илиаду», hochjIj имя Гомера, мы здесь не касаемся.

«Вопрос» этот в основном сводится к следующему: является ли каждая из гомеровских поэм индивидуальным творением одного великого поэта или это систематизированное собрание народных песен, создававшихся рядом анонимных авторов (сначала певцов-аэдов, затем — рапсодов-декламаторов) в течение многих столетий? Как мы уже видели, самая постановка вопроса в этом виде неправильна.

исторического источника. Поход на Трою стал рассматриваться как мифологическая борьба светлых сил с темными; Трою считали городом сказки, лежащим в «тридесятом государстве, влево от луны, вправо от солнца». При этом забывали, что «Илиада» не сказка, а эпическая поэма, а в эпических поэмах всех народов, наряду с мифологическим элементом, всегда имеется историческое зерно.

Так же относились и к другим сообщениям из древнейшей истории Греции: из них не пытались выделить историческое содержание, а относили их целиком к области сказки. Так, известный историк Б. Г. Нибур начинал свою историю Греции прямо с 776 г., а еще более знаменитый автор двенадцатитомной «Истории Греции» англичанин Дж. Грот в выпущенных им в 1846 г. первых двух томах этого труда очень подробно рассматривает мифы, но только потому, что без них нельзя понять греческой культуры классического времени; он и не пытается анализировать их с исторической стороны, считая, что подлинная история Греции начинается только с 776 г.

Между тем изучение эпических поэм других народов более близкого к нам времени, от которого до нас дошли и настоящие исторические памятники, показывает, что — несмотря на мифологический сюжет и ряд анахронизмов в этих поэмах — и обстановка, и ряд отдельных сообщаемых фактов — чисто исторические.

Возьмем для сравнения наши русские былины. Герой, который сидит тридцать три года сиднем на печи; странники, которые подносят ему вино, после чего он сразу становится богатырем; Соловей-разбойник, сидящий на дубу и убивающий своим свистом проезжающих, — все это примитивные сказочные сюжеты (обычно вместо соловья в этих сказках фигурирует змей). Такие же сказочные сюжеты — царь, отправляющий героя на подвиги, борьба с чудовищами (например, со Змеем-Горыны-чем); борьба богатыря с неузнанным им собственным сыном («Илья и сын»; такой же миф существует об Одиссее); герой на свадьбе собственной жены (Добрыня Никитич: тот же сюжет, что и в «Одиссее»). С другой стороны, татары и турецкий султан, с которым борются богатыри князя Владимира, упоминание Москвы, включение в число этих богатырей Ермака и Никиты Романовича— явные анахронизмы. Но наряду с этим двор киевского князя Владимира, как центр тогдашней Руси, борьба с кочевниками и богатырские заставы на краю степи — все это исторические факты.

Начало научного изучения древнейшей греческой истории связано с именем одного из замечательнейших исследователей XIX в. Генриха Шлимана.

Шлиман родился в Мекленбург-Шверине в 1822 г., в семье бедного протестантского пастора. Уже в детстве на него произвела неизгладимое впечатление «Илиада» Гомера, в частности