Лууч (СИ)

— Полная боевая готовность, объекты в хранилище! — Рявкнул главный и строй вышедших, ринулся окружать вход с неведомым, но одинаковым у всех, автоматическим оружием в руках.

— Здесь никого нет! — В полный голос выдал ХайСыл, намереваясь изящно скрыть наше присутствие.

— Огонь по моей команде. — Рявкнул главный своим.

— Чтож не получилось. — Пожаловался он уже мне своим явным проколом.

Он немного вылез из под брезента, так чтобы его не было видно противнику и достав рогатку, выстрелил в одну из лампочек в плафоне на стене. В этот же миг отчетливо донеслась команда «огонь» и в нашу сторону прилетело так много пуль, что я остолбенел от ужаса быть изрешеченным в сито. Короткие очереди прекратились так же редко, как и начались. ХайСыл вновь извернулся и разбил еще пару ламп, а потом еще пару. Его стараниями становилось все темнее. Еще пара коротких очередей разразилась громким эхом, но хвала плотно набитым ящикам, за которыми сидел напарник в него никто не попал, потому что он опять вознамерился стрелять по лампочкам. Ловкими выстрелами он добил последнюю, и тусклый желтый свет проникал к нам теперь только из открытой двери. ХайСыл бросил первый попавшийся предмет из своего укрытия над головой. Это была граната, судя по белой маркировке, скорее всего светошумовая, однако когда она гулко ударилась о пол, послышались слова предостережения, в виде команды «глаза», ничего не произошло. ХайСыл просто так с досады кинул в них чем попало, не решаясь высунуться из укрытия под трещотками выстрелов. Вскоре противник наш, сообразил в чем дело и один из них, голоса я уже перестал различать в общем гомоне, поведал остальным.

— Не стреляйте! Он сидит там, где взрывчатка, а то все взлетим и не слабо.

Воспользовавшись заминкой и знанием, что никто не знает о моем присутствии и месте нахождении, я быстро высунулся, почти в темноте, прицелился и выстрелил в лежащую на полу, при выходе гранату, брошенную напарником. Вовремя успел упасть назад, бабах вышел знатный, уши заложило плотным слоем ваты. Сквозь расстояние, укрытие и закрытые глаза, я все равно ощутил на себе, мощную, горящую секунд семь, вспышку ослепляющего, белого света. Секунд двадцать, я еще пребывал, мягко выражаясь, в легком шоке и недоумении о силе гранаты с белой маркировкой. Потом ко мне вернулся слух, я услышал ор нескольких мужчин, за дверью хранилища. Насмотрелись, значит и наслышаны теперь обо мне, видать ближе всех оказались. В мою сторону, открылся плотный огонь. Я вжался в пол и интуитивно обхватил голову руками. Когда огонь прекратился, я услышал топот подбегающих ног, а потом опять плотный огонь в моем направлении. За мной стена, не бояться стрелять. Перегруппировываются и подавляют огнем значит, молодцы, знают тактику победы. Напарник, предчувствуя неладное, но не осмеливающийся высунуться из своего укрытия, начал кидать в сторону наступающих все что попало подвернулось под руку. Что же у тебя дорогой друг, колец подходящих не осталось чтоли? Напуганные таким действием сотрудники сначала было отступили, но поняв, что ни чего не происходит, вернулись за старое. Огонь возобновился, и я рискую жизнью пополз вперед, вдоль стены, пока не уперся, в самую дальнюю, пока не очутился рядом с обобранным мною манекеном. Бойцы почти добрались до меня, и кажется, уже схватили ХайСыл. Неужели на этом все и теперь, только долгие пытки, а следом заключение, такого просто не может быть, уверял я сам себя, не веря в реальность происходящего. Темнота и стоящая в ней фигура пластмассового человека, озарили меня идеей.

— Лечь на пол, мордой в пол, руки за спину. Убью без предупреждения. — Угрожая, приказал мне подошедший впритык сотрудник, наставив на меня свой чудесный, благодаря инженерной мысли короткий автомат.

Я медленно начал выполнять приказание, а на губах моих повисло имя недавнего знакомого.

— Винцеанн… — Прошептал я.

— Что ты сказал паря? — Беззаботно спросил второй воин позади и сбоку от первого.

— Винцеанн Севастьян. — Отчетливо сказал я.

— Вяжи психа, потом разбираться будем. — Сказал подошедший, глава разноцветных отрядов.

Повеяло сильным холодом, не морозной свежестью, а именно холодом, от которого стынет кровь в жилах. Звуки точно померкли и в наступившей могильной тишине, заупокойный голос озарил все мое сознание.

— Ты призывал меня. — Непонятно, вопросом или утверждением ответил сухим тоном Севастьян.

Мои руки, заломанные больно за спину, указали на то что это мой последний шанс.

— Да, помоги мне и моему другу, мне больше некого сейчас просить. — Вслух сказал я ему, упираясь лицом в пол, в спину мне весьма болезненно, упиралось колено в твердом наколеннике, а в голову дуло пистолета.

— Я помогу тебе. — Было последнее, что я услышал от него и почувствовал сильнейшую боль в запястьях и плечах.