Лууч (СИ)

— Как только почти в полной темноте я заметил их, то сразу дал тебе об этом знать. Сначала я думал, их всего несколько человек и уже приготовился, по одному, их оглушить. Но, только занеся топор на одного из них, заметил как из кустов выходя еще и еще, с такой толпой серьезных головорезов, мне одному было явно не справиться. Стоило хоть одному из них поднять, хоть какой шум, в результате которого меня заметили, мои дела бы, быстро пошли на убыль, и мне стоило бы, менять их в лучшую сторону, а это либо бегство, либо верная смерть. В дружелюбности их, я ни сколько не сомневался, но выйти к вам так и не рискнул, уж очень это было бы подозрительно, а стоило тому любителю свежей крови осушить одного из них, как путь к ним был мне заказан. Сделай я хоть шаг в их направлении, тот час разрядили бы в меня свои нехилые арбалеты, а я не такой неуязвимый как наш темный кровососущий друг.

Забавно, дико и весьма странно, после моих сновидений, в этот момент, слышать от Головуса, что он, то есть, кровососущий, наш друг. Но я не перебивал.

— Представь мое удивление, когда я второй раз подловил момент чтобы начать оглушать их по одному или ночью когда все заснут, отрубить часовых и вытянуть тебя, а не тут-то было, появился этот кровососущий и натворил дел. Потом мне стоило невероятных усилий воли оставаться рядом с вами в полном одиночестве и темноте, не выходя к вам на свет. Но меня грела мысль, что голод упыря не даст ему заняться мной, на что мне было еще надеяться. Вскоре я уловил такой момент, он как будто специально игнорировал меня, так что я даже осмелел и перестал его бояться, а немногим позже даже опасаться. — Головус ненадолго замолк, допивая остатки ягодного отвара, из котелка, продолжил.

— Переправа через реку далась мне легко я нашел поваленное старое дерево немного в стороне, от того места где вы переправлялись и потеряли одного. Учитывая мое положение и ваше, когда у вас, на хвосте сидела подозрительная личность, я пробирался на легке, ну и сыграло свое еще одно но. Не зря же я здешние края топчу в поисках Древа, уже, сколько времени кряду. Научился некоторым премудростям лесной жизни, врасплох меня просто так не застать. Когда вот до болот быстрее вас добрался, вот лодка по чистой случайности попалась, я даже сначала хотел ее вам оставить, но быстро передумал. Пока вы пробирались в брод, я успел подготовиться к встрече, как следует, да ничего не вышло толком, мои планы опять разбавил он, как молоко разбавляет крепкий травяной настой. Эх, темный вурдалак. — На последнем Головус почесал подбородок и задумался.

— Его имя… — Сказал я и осекся.

— Не знаю что из этого странней, что у него имя есть, или то что ты еще его и знаешь? Удивительный ты человек Лууч. — Удивился не менее удивительный человек Головус.

Я некоторые время помолчал, боясь сказать его полное имя. Дабы не случилось чего не хорошего. Но Головус так на меня проницательно смотрел, что я все же произнес.

— Винцеанн. — Вторую часть имени я сознательно утаил, меня одолело жуткое предчувствие.

В этот же момент меня обдало таким замогильным холодом, что я успел пожалеть о своем длинном языке. Все подо мной словно стало, на какой то момент мягким, как из пухового одеяла, или из северного мха, а время, словно на момент остановилось. Все потеряло свои краски, остались лишь красновато серые оттенки. Дыхание мое тоже остановилось, я был не в силах сделать вдох, но мой организм не захотел оставаться надолго без воздуха и легкие сами сделали непроизвольный вдох. Краски ожили и заиграли ярче, чем, когда-либо в моей жизни, я словно вновь почувствовал жизнь. Головус благо не заметил этой перемены в мире, точно во время мертвой паузы, но мою перемену заметил.

— У тебя все ли хорошо Лууч? Как ты себя чувствуешь? Хочешь, мы можем остаться тут на денек, передохнем немного, сделаем паузу.

— Нет! — Воскликнул я, никаких больше пауз я делать точно не хотел, сердце еще остановится, вот будет пауза, всем паузам. — То есть лучше никаких остановок не делать, я в порядке, это накатило, мне уже лучше.

— Ну смотри, я всегда готов. Дело у нас с тобой тонкое и деликатное. КерукЭде меня предупреждал о некоторых странностях и похожих вещах, но то, что уже с нами случилось, не входило в его описание при любом раскладе. Раньше конечно, я слышал байки о ходящем вурдалаке по здешним и нашим краям, но, безусловно, считал их вымыслом, придуманными скучающими от рутины степенной жизни, жителями деревень и окраин, чтобы подчеркнуть пресную жизнь, терпким вкусом, а тут лично столкнулся. Вот и думай, как хочешь и живи после этого с мыслью, что все, что несут местные по вечерам в кабаках, может быть самой настоящей правдой, а наслушался я в свое время не мало.

— И не говори Головус, что ни день в этом удивительном месте то повод к переосмыслению мировоззрения и своего отношения к жизни, людям. — Поддерживал беседу я, а конце добавил, что-то не то. — И к смерти.