Лужайки, где пляшут скворечники

Точнее говоря, это не мой дом, а старшей сестры и ее мужа. Но у меня там есть комната и мастерская в сарае, я ведь не всегда здесь обитал… Дом на окраине, рядом огород, а за ним лопуховая пустошь. Ну, думаю, можно там… Начал объяснять, а старший мне:

«Всё-всё, Владимир Петрович, мы поняли. Принято к исполнению. Дальнейшее не должно вас беспокоить. Позвольте откланяться…»

Пожали мне руку. Я по-светски проводил их до двери, шагнул следом за порог. Смотрю: Берты нет… Присвистнул. Тот, что в футболке, улыбается:

«Не волнуйтесь, Владимир Петрович, она уже на новом месте».

А другой:

«Вы нам очень помогли. И себе…»

И тут я спросил прямо:

«Вы кто?»

Они переглянулись, и старший почему-то завздыхал:

«Понимаете, Владимир Петрович, мы обязаны всегда отвечать на этот вопрос, таково одно из главных условий… А вопрос непростой. Для ответа не хватает конкретных формулировок… Вы обратили внимание на некоторую необычность здешних мест?»

«Естественно», — говорю.

«Вот именно… Естественная необычность. Или необычная естественность. Здешние пространства, вернее, их свойства имеют множество воплощений. Одно из таких воплощений… позвольте уж признаться… это мы. Поскольку Пространствам порой необходим осмысленный контакт с… разными представителями человечества».

«А вы… значит, не представители человечества?»

Он, который в костюме, чуть посмеялся:

«Мы, если угодно, представители Пространств».

«То есть вы не люди?»

Тут молодой будто обиделся слегка:

«Ну, почему же не люди? Вот его зовут Леонид Васильевич, а меня Сережа. У меня мама в Краснодаре…»

В этот момент Игогоша заскрежетал — он порой меняет позу. Я на него глянул, а когда опять повернулся к гостям — тех уже нет. Вот такие дела…

— Дела удивительные, — согласился Артем, — не ощутив, однако, особого удивления. От нескольких глотков портвейна внутри растекалось тепло. Было хорошо. А что касается чудес, то… хочешь жить на Пустырях — привыкай…

— А Берта? — спросил он.

— Да! Приезжаю в тот же день к сестре, а она:

«Ты когда успел тут это чудовище соорудить?! Васька вышел погулять, увидел — и в рев! Другого места не нашел, что ли?»

А Васька — это мой трехлетний племянник, впечатлительная личность.

Ну, разобрал я любимую завуч на детали, сложил в сарае до более подходящих времен…

— А потом эти двое не появлялись?

— Нет, это был единственный раз. И больше — никаких таинственных представителей здешнего мира…

— Кроме пестрых зайцев и бегающих скворечников, — усмехнулся Артем.

— Ну, зайцы — это просто мутанты. А скворечники — по-моему, плод ребячьей фантазии. Сам я не видел, а здешние пацаны любят сочинять легенды о местных чудесах… Да и прямо сказать, поводов хватает. Тут масса неизведанных мест. Взять хотя бы подземные коммуникации и цеха… А склады! Заводы-то выпускали отнюдь не кофеварки, а все, что для войны, даже для космической. И работать они должны были бесперебойно даже под бомбами. Поэтому многое — в глубине. Говорят, там же — и казармы для рабочих, и квартиры для начальства, и хранилища всякого добра. Здешние жители то и дело добывают всякую консервированную еду из подземных кладовых и холодильников. Никакой продовольственной проблемы.

— Это хорошо, — хмыкнул Артем. — А то наши с Ниткой финансы на пределе, а будущее туманно… Покажешь, где эти склады?

— Покажу… Если хочешь, многое здесь могу показать. Можно бродить как по неизведанным краям. Или по заповеднику. Тут ведь всякое встречается, даже старые городские кварталы. Заводы расширялись быстро, захватывали целые улицы, не успевая срывать их. Заводское начальство приспосабливало жилые дома под всякие склады и мастерские. Есть даже старое кладбище и остатки парка. Есть церковь… Правда, стоит она только по средам, а в остальные дни — лишь туманный контур или вообще ничего. И приходится местным старушкам все церковные праздники отмечать в среду, с поправкой на здешний календарь…

— Не понимаю…

— Поймешь… Ты сюда через липовую рощу шел?

— Через нее…

— А вот пойдешь обратно и увидишь — липы эти далеко в стороне. А перед забором ручей и через него каменный мостик… Ну, давай по глотку…

Так и случилось. Когда выбрались через дыру в досках, липовая роща темнела в отдалении, а вдоль забора тянулись заросли осоки, и в них ворковала вода. Каменный мостик с перилами из чугунного узорчатого литья горбился над осокой и струями. На перилах сидела грузная голубая лягушка. Она дерзко посмотрела на Артема и сиганула в воду.

Артем поправил на плече ремень брезентовой сумки с инструментами. Этим обыденным движением он постарался прогнать нахлынувшее ощущение нереальности.

— Вов, неужели никто не пытался разобраться в здешних хитростях?

— А кому они нужны? У властей до этих мест руки не доходят. За нее, за власть-то, надо все время бороться, на другое сил не остается. Даже на городское хозяйство, не то что на окраины с разными аномальными явлениями… Только старик пытался кое-что копать…

— Егорыч?