Львиная западня

Родителей Игорь увидел рядом со Степаном Семенычем. Мама скромно стояла возле окна, пока отец, повернувшись спиной к дверям, беседовал со старым вахтером, который даже будто ожил – так сильно ему хотелось поделиться опытом с более молодым поколением, пусть даже разница была от силы лет в двадцать.

Завидев сына, Оксана Борисовна просияла улыбкой и тут же кинулась ему на шею. Лера тактично посторонилась, когда Громов-старший оглянулся, и ей удалось его рассмотреть.

На короткий миг ей показалось, что она глядит на Игоря – так сильно были похожи отец и сын. Разве что в облике Андрея Тимофеевича было чуть больше суровости, да и выглядел он солиднее – даже в черном свитере в мелкий вязаный узор и темно-синих джинсах.

Поздоровались Громовы довольно сдержанно, если не сказать холодно. Андрей Тимофеевич старался на сына почти не смотреть, словно ему было стыдно. Игорь, напротив, глядел, не отрываясь, выискивая малейшие признаки фальши в лице отца и явно их не находя.

Дружной компанией они отправились на основной манеж. Мужчины ушли чуть вперед, и Андрей Тимофеевич рискнул завязать с сыном легкий, ненавязчивый разговор. Оксана Борисовна, в свою очередь, поравнялась с Лерой.

- Простите, что мы так свалились, как снег на голову... Еще со всеми этими событиями, если бы не Гена, мы бы и не узнали ни о чем. И похороны эти... да и Игорь сам по себе человек непростой, а тут мы с Андреем...

Ей хотелось спросить «а если не сейчас, то когда?» – но она сдержалась.

- Как вы думаете, они помирятся? – вместо этого тихо поинтересовалась Лера. Оксана Борисовна пожала плечами.

- Кто же их знает... С ними всегда так: никогда не угадаешь, что задумает каждый из них. Когда в семье только один такой человек, еще можно смириться, а вот когда их два... Знаете, было время, когда они могли часами проговорить на самую мирную тему, посмеяться, а потом вдруг разругаться в пух и прах из-за ерунды и не разговаривать неделями. Это совершенно непредсказуемые мужчины.

Оксана Борисовна лукаво покосилась на Леру. Та этого не заметила – смотрела в спину Игорю и чувствовала, что с каждым шагом напрягается все сильнее, и сама не понимала, почему.

В зале она почти не видела, как на арену выходят львы и тигры – смотрела на родителей Игоря. Ей хотелось, чтобы рядом были и ее родные: чтобы мама снова заваривала вечерами какао, и они бы говорили до утра, пока отец возится на кухне с цепями от соседского велосипеда, который Пашка опять загнал в канаву. Чтобы поздно вечером, когда она вернется с учебы, папа тихо спросил, как у нее дела, и она бы рассказала, что ее курсовую опять не приняли из-за придирки к титульному листу, что на подработке ей почти не дают заданий, считая недостаточно опытной, а, значит, ни о каких лишних деньгах можно даже не заикаться. Что все ее друзья в очередной раз собрались на прогулку или дискотеку, звали и ее, но она по привычке отказалась, потому что ей некогда и нечего надеть...

А еще до жути хотелось, чтобы мама просто сказала, что все будет хорошо, как в детстве, когда веришь каждому ее слову, и даже мысли не возникает, что может быть как-то иначе, а не так, как она обещала.

Она устала все время быть сильной. Постоянно одна, лицом к лицу что с проблемами, что с радостью. Единственная подруга уехала на постоянку в Калининград и давала о себе знать разве что по праздникам, так что даже выговориться толком было некому. Наверно, еще и поэтому она была хоть чуть-чуть довольна тем, что в ее жизни был Ник – пусть так, без поддержки, но хотя бы какое-то ощущение близкого человека рядом.

А хотя какой уж там близкий?..

- Олег, давай большую вальсовую...

Лера вздрогнула, очнувшись от своих мыслей, и искоса взглянула на отца Громова. Андрей Тимофеевич сосредоточенно наблюдал за каждым движением сына, пока Оксана Борисовна заламывала руки в тревоге. Когда на манеже зарычал Гай, Лера невольно взглянула в ту сторону, но Игорь был все так же спокоен, невозмутимо согнал льва с тумбы и отвел на бортик, после чего велел поставить пару круглых стоек. Когда она снова взглянула на родителей дрессировщика, то заметила, как Оксана Борисовна ухватила мужа за руку, и от этого жеста ей стало еще тоскливее.

У всех была поддержка, у всех, кроме нее.

- Вы тоже никогда не видели выступлений Игоря? – попыталась отвлечь их Лера. Оксана Борисовна через силу улыбнулась, пряча за улыбкой беспокойство.

- Конечно, видела. Но всегда в записи. Знаете, успокаивала себя, что он уже вышел из этой клетки, что все позади, и ему ничего не угрожает, – она усмехнулась, хлопнув мужа по руке. – А вот Андрей не мог даже в записи смотреть.

- А вы бы смогли? – встрял в их разговор старший Громов. – Сын, с которым вы рассорились, уехал в другой город и зарабатывает тем, что каждый день рискует жизнью в запертой клетке с десятком тигров. Я, может, человек внешне холодный, но нервы у меня не железные.